Сладостно и почетно

Что касается даты, то она теперь напрашивалась сама собой. Длившиеся всю осень переговоры о встрече «большой тройки» закончились наконец договоренностью провести конференцию в первых числах февраля, в Ялте. Именно к этому событию, решил Черчилль, и надо приурочить «Удар грома» — возможно, Сталин проявит большую сговорчивость.

Операцию решено было провести в два этапа: дневной удар американской Восьмой воздушной армии по Берлину и ночной — пятью авиагруппами британского Бомбардировочного командования — по второй (еще не намеченной) цели.

В субботу третьего февраля, накануне открытия Ялтинской конференции, тысяча четыреста «летающих крепостей» беспрепятственно, почти без потерь, проникли в воздушное пространство внутренних областей рейха. Главный бомбовый поток пошел на Берлин, пока четыреста самолетов осуществляли отвлекающий налет на Магдебург. Разрушения в столице были огромными, но в целом ожидаемого эффекта налет не произвел — Берлин бомбили уже так давно и так часто, что было время привыкнуть. Чтобы поразить мир, теперь уже требовалось нечто другое. Поэтому вечером четвертого из Воронцовского дворца в Алупке в Лондон полетела радиограмма, зашифрованная личным кодом британского премьера: «Удар грома — Дрезден — исполнение немедленное».

Немедленному исполнению, однако, воспрепятствовала погода. Всю эту неделю над Центральной Европой стояла низкая облачность толщиной до трех километре», что делало проведение дальнего ночного рейда практически неосуществимым. Лишь двенадцатого — когда совещание «большой тройки» уже закончилось — синоптики пообещали на завтра с утра несколько часов хорошей видимости. При дневном свете, как известно, английские тяжелые бомбардировщики не летают; началась заправка машин на аэродромах американцев.

Утром тринадцатого, когда сотни «крепостей» стояли на взлетных полосах в готовности номер один, с залитыми под горловину баками и полным грузом в бомбовых отсеках, погода опять стала портиться. Вылет был отменен. Только около полудня синоптики сообщили, что вечером, между двадцатью одним часом и двумя пополуночи, небо над Дрезденом будет чистым. Тотчас же личному составу 1-й, 3-й, 5-й, 6-й и 8-й авиагрупп Бомбардировочного командования объявили боевую тревогу.

На базе RAF [30] в Конингсби предполетный инструктаж окончился в пятнадцать часов. Лейтенанта Топпера вызвали к командиру вместе с несколькими другими штурманами 627-й эскадрильи, входящей в состав специальной авиагруппы самолетов наведения, так называемых «следопытов», — летали они на легких скоростных бомбардировщиках.

— Я хотел бы еще раз уточнить некоторые детали задания, — сказал комэск, раздернув занавеску перед картой. — Осветители идут по маршруту первого эшелона с десятиминутным опережением. Головная машина взлетает в семнадцать тридцать — значит, в двадцать два ноль-ноль они будут над целью. Выведение на цель всех эшелонов производится радионавигационной системой «Лоранс» [31] — штука это новая, по сути дела мы впервые применяем ее в таком глубоком рейде. Будем надеяться, что наши мудрецы-электронщики не подкачали; если все сойдет успешно, осветители будут над Дрезденом одновременно с вами. Ведущим отряда целеуказания летит лейтенант Топпер.

— Слушаюсь, сэр, — отозвался лейтенант.

— В двадцать два ноль-ноль осветители подвесят парашютные бомбы, в двадцать два ноль пять вы начнете обозначивать точку прицеливания красными целеуказателями типа «карпет», в двадцать два пятнадцать первый эшелон атакует цель. Непосредственно руководить сбрасыванием по сектору будет мастер-бомбардир Пятой авиагруппы. Теперь попрошу внимания. Пожалуйста, сержант, шторы.

— Слушаюсь, сэр!

В комнате стало темно, потом рядом с картой вспыхнул белый прямоугольник освещенного экрана, криво поползла сетка городских кварталов, снятых с воздуха. Изображение выровнялось и установилось, показав в центре вычерченный белым сектор с углом немногим менее 90° и радиусом в 2400 ярдов — эта цифра была аккуратно надписана от руки, так же как и радиусы двух концентрических окружностей вокруг вершины сектора — 250 и 500 ярдов. Снимок был четкий и детально проработанный, несмотря на сильное увеличение проекционного аппарата.