Случайные напарники

при лорде Тримеере, мол, отец немалого хлопот

доставил, прежде чем пропал, и если еще я начну

умничать, то могу сразу распрощаться с мечтами о

следственной работе.

— Неужели? И кто это был? Андре, кто тебе

высказал такое? — мы шли по шумной улице и

только свернули в узкий тенистый переулок, как

нас обступила тишина. Город шумел там, за

спиной, живя своей насыщенной жизнью, а здесь в

густых садах прятались небольшие коттеджи, к

одному из них мы и направлялись.

— Друг моего деда, он год назад вышел на

пенсию и перебрался в деревню. Сказал, что будет

кабачки и розы выращивать, — ответил юноша и на

мой невысказанный вопрос добавил, — в отделе

криминалистики служил, делопроизводителем.

— И сколько лет ему, если не секрет, конечно? — какие мысли должно было разбудить

подобное сообщение? Я сразу вспомнила лорда

Шарля Даргера.

— Семьдесят пять, а мы пришли, — мы

остановились перед калиткой, открыв которую, Андре показал на двухэтажный коттедж. — Вход

справа, а тот, что слева, — это деда и бабушки по

маминой линии. Нас ждут.

Он мог и не говорить этого, потому что нам

навстречу спешила красивая женщина с лицом, поблекшим от слез, коих было много пролито за

десять лет, пока супруга леди Лабури не нашли.

— Как я рада Вас видеть, — взяв меня за руки

после того, как Андре представил нас друг другу, произнесла леди Альмира, — пойдемте, будем пить

чай и беседовать. Гирон ждет в гостиной, он еще не

совсем окреп.

Бывший узник замка Рэдривел стоял в дверях

и внимательно рассматривал ту, кого он

великолепно знал по различным донесениям, и

сейчас сравнивал оригинал с той бумажной копией.

Улыбнувшись, он махнул рукой, приглашая внутрь, и сам пошел вперед.

Мы пили чай в гостиной, где на камине стояли

портреты детей и с бракосочетания леди и лорда

Лабури, они были очень красивой парой. Леди

рассказывала, каким счастливым было для нее и

сыновей прошедшее Рождество.

— Мы ждали, надеялись, и это произошло, —

не скрывая слез, говорила эта невысокая

мужественная женщина, — нам помогали все

десять лет друзья и коллеги Гирона, навещали и не

оставляли ни на один из праздников. И они

поддерживали меня в том, что супруг найдется, обязательно найдется.

После чаепития Гирон протянул сыну свиток.

— Видана, ты не уделишь внимание отцу, он

приглашает тебя в библиотеку, — произнес тот, прочитав свиток, — он хочет, чтобы вы пообщались

без свидетелей.

Я согласилась, и мы отправились в

библиотеку, которая, как мне показалось, была

самым любимым местом семьи. Кресла, в которых

лежали подушечки для спины, корзинка с

рукоделием, стопки книг на столе — все это

говорило о том, что вечера семья проводит именно

здесь.

Лорд Лабури обвел рукой кресла, приглашая

занять любое по моему желанию, и когда я выбрала

одно из них, расположился в кресле напротив и

протянул свиток. Я развернула его и углубилась в

чтение. Как мы и предположили, склеп Лангедоков

действительно открыл лорд Лабури, оказавшись в

Фоксвиллидж по просьбе Роберта Зархака, именно

этот поступок и привел его в подвал замка Рэдривел

и всем последующим событиям.

Я открыл склеп и ощутил удар по голове, пришел в себя в каком-то странном помещении, больше похожем на каменный мешок, совсем

небольшой по размерам, ставший моим домом на

долгие десять лет. Я очнулся и обнаружил адскую

боль во рту — отрезан язык, а потом, попытавшись встать, упал, так как не ожидал, что ноги закованы в кандалы. В углу моей камеры

сидела Амилен Зархак и скорбно смотрела на меня.

— Мне жаль, Гирон, мне правда очень жаль

так поступать, но ты оказался свидетелем того,

что не должен был видеть. Я не хочу лишать тебя

жизни, как поступила бы с любым другим, но ты

друг моих братьев и потому немного поживешь

здесь, поработаешь с документами и однажды

вернешься домой и на службу, я обещаю. А пока

вот список того, чем ты будешь заниматься, и

книги , — она показала рукой на лавку, где были

выложены толстые старинные фолианты. —

Покидая это место, ты будешь благодарен мне за

расширение своего кругозора. Еда на столе, вода

там же, голодать не будешь. Туалет в том углу, не

скучай. И да, не пытайся стучать, тебя никто не