Смерть и прочие хэппи-энды

– Как и мои, – подхватываю я. – Эти и еще «Драмамин»[33]. Мама никогда не расставалась с отвратительным розовым «Драмамином». Тебе какого цвета?

– Красный, пожалуйста.

– Красные мои, – заявляю я, немедленно пожелав то, что всегда предназначалось для Изабель. И жадно хватаю красный леденец. Интересно, раньше они казались намного больше. – За них я готова драться.

Гарри фыркает:

– Ты говоришь совсем как мой брат!

– Точнее, как моя сестра.

– Ладно, раз так, я возьму фиолетовый.

Я кладу фиолетовый леденец ему в рот, и его губы покрываются сахарной пудрой. Я улыбаюсь – он выглядит очаровательно глупо.

– Оближи губы, – советую я, и он облизывает. – А теперь дотронься языком до кончика носа.

Гарри пытается сделать это, и я смеюсь:

– Какой ты послушный мальчик этим утром.

– Очень смешно, – отзывается он. – Но приятно видеть тебя счастливой.

– Иногда самые простые в жизни вещи приносят самую большую радость. Леденцы и клоуны.

– Ага, – говорит он, – я помню твою любовь к комедиям.

Я про себя отмечаю, что мы направляемся на юг.

– Мы едем в Брайтон?

– Возможно, – уклончиво отвечает Гарри, усмехнувшись.

– «Ох, мне нравится на море, ох, мне нравится на море»[34], – напеваю я. Счастье, счастье, счастье!

– «Я люблю бродить по набе, вдоль по набе, вдоль по набе!» – подхватывает он. – Но сегодня – день для особых удовольствий. Может, море будет потом.

Вскоре он сворачивает на широкую подъездную дорожку, и мы едем по элегантной аллее деревьев. В отдалении виден прекрасный величественный дом, вроде тех, которые можно встретить в пыльных журналах «Сельская жизнь», оставляемых в нелюбимых мною приемных врачей.

– Дорогая, мы дома, – говорит Гарри, взглянув на меня. – Давай притворимся, что это наш дом. На пару дней.

– Давай, – соглашаюсь я. – И мы можем притвориться, что остальные гости – наши слуги. Представляю ужас на их физиономиях, когда мы попросим их принести чаю! «О, извините. Я думала, вы из персонала», – я смеюсь. – Первый из нас, кто так пошутит, получает десятку!

– Ого! Ставки высоки.

Гарри вытаскивает наши сумки из багажника, и мы, хрустя гравием, поднимаемся по широким ступеням из известняка в большой приемный зал. В нем пахнет мастикой для пола и лилиями.

«Наш» персонал оказывается приятным и доброжелательным и рассказывает все, что нужно. После регистрации нас проводят в номер-люкс – просторный и роскошный, полный шелка и бархата и груды идеально пухлых подушек, покрывающих манящую к себе кровать с балдахином.

Я сбрасываю туфли и ложусь на нее, закрыв глаза и слушая, как Гарри ходит по комнате, осматривая все вокруг. У меня кружится голова. Это то, что мы чувствовали бы, если бы сохранили наши отношения? Веселье? Заботу? Нечто особенное?

– Ты спишь? – спрашивает он.

Я открываю глаза, и Гарри щелкает меня на свой телефон.

– Красотка! – Он прыгает ко мне на кровать. – Селфи, пожалуйста. – Он вытягивает руку с телефоном, и мы дружно улыбаемся. – Еще разок!

– Дай сперва посмотреть.

Гарри показывает мне фото на мобильном.

– Боже, посмотри на мою прическу! – Я приглаживаю волосы на затылке. – Все, готово.

Он делает несколько снимков, корча смешные рожи, а затем передает мне коричневую кожаную папку со словами:

– Для моей любимой. Тебе нужно будет кое-куда пойти.

– Во мне нет ни грамма энергии, но я сделаю все, что в моих силах. – Я открываю папку.

Там длинный список роскошных процедур. И очень дорогих.

– Спасибо, Гарри. Это потрясающе. А ты на что-нибудь пойдешь?

– Нет, это для тебя. Иди и развлекайся. Я собираюсь вздремнуть, а потом, может, как следует прогуляюсь. К тому же мне нужно немного поработать.

– Валяй, валяй, валяй. Но, если ты передумаешь… – Я иду в ванную и надеваю пушистый белый халат. Смотрю на свое лицо и улыбаюсь. Кажется, я его помню. Мое счастливое лицо.

– Увидимся позже, – говорю я, проходя через спальню.

– Получи удовольствие и расслабься. Для этого ты здесь.

– Да? Ты уверен, что это все? – И я игриво приоткрываю халат, чтобы показать комплект черного кружевного белья, который я обнаружила, когда собирала одежду для благотворительности. Завернутый в салфетку в глубине ящика, комплект пылился там в ожидании «особого случая». Я отыскала его как раз вовремя.

Для ужина я упаковала красивое платье, которое хранила много лет, но никогда не надевала. Я сегодняшняя определенно посоветовала бы молодой себе носить все, что захочется и когда вздумается. Я бы сказала ей, что, если придет охота, пусть надевает свое лучшее платье в супермаркет. Что она не должна тратить время на ожидание этого особого случая, потому что случай на самом деле не так важен. И она всегда должна носить красивое нижнее белье, потому что заслуживает этого, даже когда думает, что не заслуживает.

Гарри вздергивает брови:

– Спрячь это, а не то опоздаешь, и твой с трудом составленный график пойдет псу под хвост.

– Ты потел над моим расписанием? – улыбаюсь я. – Это такая лестная и в то же время тревожная мысль.

– Так не трать время зря.

– Теперь я чувствую, что ты пытаешься от меня избавиться.

– Вовсе нет. Я хочу, чтобы ты была рядом как можно дольше.