Соглядатай

— Перестань, ясно, что я ее заберу. Мне даже приятно.

Джеки еле слышно прошептала «спасибо», и он встал, чтобы убрать со стола, — но в кармане рубашки зажужжал телефон.

Звонил Касиллас из районной больницы Карсуддена. После встречи с Оливией Торебю Эрик позвонил ему, спросил, какие у Роки Чюрклунда шансы на побывки и пробный выход за пределы больницы.

— Сегодня я разговаривал с административным судом, — начал Касиллас. — Ничего удивительного, что мы с тобой мыслим одинаково.

— Прекрасно, — сказал Эрик.

— Проблема в том, что Роки сам не хочет выписываться… твердит, что убил женщину и не заслужил свободы.

— Я могу поговорить с ним, — торопливо предложил Эрик.

— Только надо поспешить, чтобы успеть уладить дело до конца квартала.

Через полтора часа Эрик входил в бронированные двери отделения D-4; его провели по коридору, и он вышел в огороженный прогулочный двор. Все пациенты из отделения Роки совершили тяжкие преступления под влиянием серьезных психических заболеваний, но большинство благодаря лечению чувствовали себя неплохо и уже не были опасны.

За высокой решеткой стлалась живая изгородь. Кусты протягивали ветки сквозь прутья, словно просились в прогулочный двор.

Роки прищурился, глядя на идущего к нему по гравийной дорожке Эрика, — солнечного света не хватало.

— Сегодня нет вкусных таблеток, доктор?

— Увы.

Какой-то мужчина, остановившись поодаль, окликнул Роки, но тот не обратил внимания.

— Я встречался с Оливией Торебю, — начал Эрик.

— Кто это?

— Мы говорили о ней в прошлый раз… и она подтвердила твое алиби.

— Алиби по какому поводу?

— Убийство Ребекки Ханссон.

— Хорошо, — улыбнулся Роки и огромной ручищей пошевелил серые, как сталь, волосы.

— Она была героиновой наркоманкой, и ее свидетельство в то время вряд ли имело бы вес в суде, но теперь ты должен знать: все указывает на то, что ты невиновен.

— Ты имеешь в виду, что все это — по-настоящему? — с недоверием спросил Роки.

— Да.

— Алиби, — повторил Роки себе под нос.

— Оливия Торебю живет сейчас совсем другой жизнью, она уверена в своих показаниях. Вы были вместе, когда произошло убийство.

Роки не сводил глаз с Эрика.

— Так я не убивал Ребекку Ханссон? — спокойно спросил он.

— Думаю, не убивал. — Эрик не пытался отвести взгляд.

— Насколько она уверена? — У Роки напряглись челюсти.

— Она знает это наверняка, потому что вы вместе переживали ломку в ночь убийства… и в эту же ночь с ее сыном случилась внезапная младенческая смерть.

Роки кивнул и уставился в белесое небо.

— И ее слова соответствуют записи в регистре причин смерти, — закончил Эрик.

— Значит, все это дерьмо было ни за что, — сказал Роки, доставая из кармана джинсов мятую пачку сигарет.

— Она была наркоманкой, и я не думаю, что в суде первой инстанции ее свидетельство имело бы вес, — повторил Эрик.

— И все же я угодил сюда, но чувствовал бы себя по-другому, если бы знал…

Ветер дул между больничными корпусами, сквозняки поднимали пыль и мелкий мусор в лучах пробивающегося сквозь парковые деревья солнца. Мужчина, окликнувший Роки, направлялся к ним по гравийной площадке. Эрик видел его одутловатое от лекарств лицо и неказистые татуировки на щеках и лбу, когда он, шепча, прошел мимо них.

— Пора тебе дать согласие на пробную выписку…

— Почему бы и нет.

— Что будешь делать, когда выйдешь отсюда? — спросил Эрик.

— А как, по-твоему? — улыбнулся Роки и достал из пачки половинку сигареты.

— Не знаю.

— Преклоню колени и возблагодарю Господа, — сыронизировал Роки.

— Ты станешь свободным. Но твое алиби означает, что у нас с тобой есть еще одна тема для разговора.

— Мило.

— Я приезжаю сюда потому, что полиция ищет серийного убийцу, чьи преступления напоминают убийство Ребекки Ханссон.

— Повтори-ка.

Мягкий ветерок взъерошил пустой пакет, и тот полетел через прогулочный двор, словно освобожденный от закона времени.

Глава 67

Роки стиснул зубы и прислонился к решетке, закрыв просветы между прутьями.

— Полиция ищет серийного убийцу, — повторил Эрик. — Его преступления напоминают убийство Ребекки Ханссон.

— Я пытаюсь осознать, что невиновен, — громко произнес Роки. — Пытаюсь понять, что я не убивал другого человека…

— Я понимаю, что…

— Я, мать его, жил вместе с убийцей девять лет, — закончил Роки, тыча себя в сердце.

— Роки? — окликнул охранник, приближаясь.

— Уж и порадоваться нельзя?

— В чем дело? — спросил охранник, останавливаясь перед ними. — Хочешь назад?

— Ты знаешь, что я безвинно осужденный? — сказал Роки.

— У нас в Карсуддене скоро будет сто процентов безвинно осужденных, — заметил охранник и удалился.

Роки с улыбкой посмотрел ему вслед и сунул сигареты в карман.

— Объясни, почему я должен помогать полиции, — сказал он и заслонил огонек спички ладонями.

— Умирают невинные люди.

— Потолковать можно, — проворчал Роки.

— Ты оказался здесь по милости настоящего убийцы, — сказал Эрик. — Понимаешь? Он и только он упрятал тебя сюда.

Роки затянулся и потер уголки рта огромным, желтым от никотина большим пальцем. Эрик посмотрел на его помятое лицо, глубоко посаженные глаза и сделал еще один заход: