Советский воинский долг и религия

Категория общественного, в том числе воинского, долга не является независимой и изолированной. Она входит в единый комплекс связанных между собой, взаимообусловливающих и дополняющих друг друга категорий и принципов коммунистической морали. Моральный долг советского человека конкретизируется всей совокупностью нравственных принципов и категорий. Говоря о значении принципов морального кодекса строителя коммунизма в формировании сознания воинского долга, Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский отметил, что «моральный кодекс строителя коммунизма включает в себя все основное, чем определяется моральный облик советского воина. Он расширил основу наших воинских уставов и наставлений, дав в руки командиров, партийных и комсомольских организаций новое мощное средство воспитания таких качеств, которые необходимы для победы в бою с сильным и коварным врагом: мужества, смелости, решительности, стойкости, инициативы, боевого наступательного духа. Мы теперь опираемся на нормы поведения, которые в категорической форме предписываются Военной присягой, воинскими уставами, и на такие нормы поведения, которые признаны моральным законом нашего общества»[59]. Действительно, разве принципы морального кодекса строителя коммунизма: преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине, к странам социализма, непримиримость к врагам коммунизма, мира и свободы — не говорят советскому воину о его долге перед народом?! Разве категория справедливости не уточняет содержания советского воинского долга?! Ведь нет советского воинского долга без понимания необходимости борьбы против несправедливости!

Почему же несовместимы религиозные предрассудки с сознанием советского воинского долга, основанного на коммунистической идеологии? Почему противоположны основные принципы коммунистической и религиозной морали?

Нет нужды сопоставлять все принципы и категории коммунистической морали с религиозными нравоучениями. Мы ограничимся лишь критикой религиозного понимания справедливости, поговорим о противоположности социалистического патриотизма и гуманизма с религиозными.

Нет советского воинского долга без борьбы за справедливость. Непримиримость к несправедливости — одно из требований морального кодекса строителя коммунизма.

Что такое справедливость? Это нравственная оценка общественных явлений с классовых позиций. У рабочего класса и капиталистов свое представление о справедливости. Но это не значит, что каждый класс прав по-своему. Существует только одна справедливость. С позиций коммунистической морали справедливо то, что способствует утверждению коммунизма.

Понятие справедливости очень важно для нравственной оценки и такого общественного явления, как война. Оно позволяет людям с классовых позиций оценивать характер войн и на основе этой оценки выработать то или иное отношение к войне. Классовая, нравственная оценка войны — могучее средство морального воспитания. Сознание справедливости того дела, во имя которого ведется война, имеет первостепенное значение для формирования сознания воинского долга, высокого морального духа народа и армии в войне. Безмерна сила народа, защищающего правое дело! Сознание справедливости повелительно вторгается в жизнь людей и заставляет их действовать. Сознание воинского долга — результат нравственного оправдания войны. Оно прочно лишь тогда, когда война в нравственном сознании человека оценивается как справедливая и он видит в ней свое кровное и близкое дело — защиту интересов своего класса, народа, нации. От того, на чьей стороне сила морального энтузиазма масс, против чего направлено их моральное негодование, во многом зависит ход и исход войны. «Во всякой войне, — учил В. И. Ленин, — победа в конечном счете обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь. Убеждение в справедливости войны, сознание необходимости пожертвовать своею жизнью для блага своих братьев поднимает дух солдат и заставляет их переносить неслыханные тяжести»[60].

Служители культа в нашей стране в годы Великой Отечественной войны, призывая верующих сражаться с гитлеровскими захватчиками, так или иначе прибегали к нравственной оценке войны, признавали ее «богоугод-ность» и «справедливость». Но религиозное понятие справедливости несовместимо с понятием справедливости в коммунистической идеологии.

В чем антинаучность религиозного понятия справедливости? В том, что оно крайне абстрактно и мистифицировано. Из него выхолощено классовое содержание. «Правда», «добро» и «справедливость», рекламируемые духовенством, основываются на соображениях абстрактной религиозной морали. А эта мораль оторвана от жизни, от конкретно-исторического содержания, рассчитана на все времена и народы и поэтому практически бесплодна.