Совок – 11

На всё недолгое время, пока Мартынов выкрикивал милицейскому генералу свои претензии, он выглядел вполне себе искренне возмущенным. Но, как минимум, двое из троих, находившихся в этом кабинете, понимали цену этой искренности. Это был всего лишь всплеск отчаянной смелости. Порождённый волной животного страха. Стихийной и неконтролируемой волной непреодолимого ужаса, которая накрыла вконец расстроенного и потерявшего самообладание, человека. Нет, не созрел еще полковник Мартынов для самостоятельного руководства областным подразделением КГБ. И для вышитых зигзагами погон он тоже еще был не готов.

— Для изобличения покойников много не надо, — не обращая уже никакого внимания на поникшего после эмоциональной вспышки чекиста, взялся за пояснения Данков, — Всего-то и надо, что проверить наличие алиби этих капитана и старшего лейтенанта на некоторые даты. И совместить их прошлые отсутствия на службе. Отгулы, выходные и прочие дни, когда их никто не видел на работе.

— С чем совместить? — нетерпеливо воскликнул начавший проявлять профессионализм государственный советник юстиции третьего класса.

— С теми датами, когда пропадали евреи, отъезжающие из нашего города на постоянное место жительства в Израиль, — невозмутимо ответил милицейский генерал. — Я за всё время, пока на этой должности, помню три таких эпизода. Семья Фарберов и Шапиро еще, кажется. Третьей фамилии не помню. Кто-то из них выехал в аэропорт и там не появился. Одиночка. А две семьи были убиты в поезде. И тоже где-то посредине дороги, хотя тут я могу ошибаться.

Поймав странный взгляд товарища Игнатова, который был обращен мимо него, генерал обернулся налево. И увидел, как полковник судорожно рвёт на шее ворот своей форменной зелёной рубашки.

Глава 8

К предоставленной Данилиным машине из дверей райотдела я вышел двадцать минут третьего. В соответствии со строгим указанием начальника следственного отделения. Водитель Жора со мной поздоровался и повернул ключ в замке зажигания. Спрашивать меня о том, куда нам ехать, он не стал и я сделал вывод, что Данилин его уже проинструктировал относительно этой поездки.

К областному комитету партии мы подкатили минут через двадцать.

— Ждать не велено! — известил меня водитель Алексея Константиновича, перед тем, как я покинул автомобиль. — Назад сам добирайся!

Кто бы сомневался! Отмахнувшись от ненавязчивого сервиса, я неспешно направился через стоянку к монументальным обкомовским дверям, выполненным из благородной древесины. В это относительно мирное время страна пока еще била посуду и окна не у себя дома, а в далёких странах третьего мира. Поэтому вип-чиновники обходились без шлагбаумов и охраны. На всю область было всего две гражданских организации, на вахте которых несли службу постовые из милиции. Облисполком и обком были в том числе.

Показав старшине на входе служебное удостоверение, я двинулся к лестнице. Постовой даже не стал заносить мои данные в журнал посетителей. Но любезно по моей просьбе пояснил, что все три секретаря областного комитета располагаются на третьем этаже. Времени у меня пока что было с запасом и я решил обойтись без лифта.

Потянув бронзовую дверную ручку на себя, я с уверенностью Авроры вторгся в просторную матыцынскую приёмную. И назвавшись, доложился, что прибыл на аудиенцию к Валентину Павловичу. Не забыв добавить, что явился я сюда не по своей самостийной воле, а по настоятельному приглашению их столоначальника.

— Товарища Матыцына нет в кабинете, он вышел! — глядя на меня поверх очков, сообщила одна из двух секретарш, находившихся в приёмной каждая за своим столом.

Похоже, что придворные весталки не собирались со мной откровенничать, на предмет того, куда удалился их шеф и как долго он будет отсутствовать.

Ждать партийного чиновника до упора мне не хотелось. Но и с Матыцыным пообщаться мне было необходимо. Надо было понять его. А изношенные партийной жизнью тётки молчали.

Пришло невесёлое понимание, что инициативу снова следует брать в свои мозолистые руки. Еще я понял, что опять придется импровизировать и пускаться в авантюру. Времени на придумывание удобоваримой комбинации у меня не было и я попёр по бездорожью.

— Вообще-то дядя Валя мне на два часа назначил! — доверительным тоном уточнил я. И сделав наивно-озабоченное лицо, поочерёдно оглядел обеих девушек не первой свежести своими добрыми и, не побоюсь этого слова, честными милицейскими глазами.

— Мне его имеет смысл ждать или его сегодня уже насовсем не будет? — сделал я еще один заход.

Поскольку секретарши на мой посыл не отозвались, я продолжил, всячески склоняя подержанных обкомовских перестарок к откровенности. И снова угрюмое молчание мне было ответом.

— Я вам к чему всё это говорю, у него ко мне какой-то родственный вопрос образовался! Он об этом мне сам сказал по телефону. Поэтому и спрашиваю, долго мне его ждать придётся?