Совок – 12

— Не бережешь ты свою голову! — притянув к себе мою бестолковку, осмотрела она затылок. — Зря ты так наплевательски к ней относишься! Попомни мои слова, Корнеев, сляжешь овощем и будешь до самого конца слюни пускать! И под себя ссаться! — с удовольствием надкусывая очередную конфету, выдала она мне свой оптимистичный прогноз.

— Спасибо за добрые слова, любимая! — поморщился я, представив незавидную перспективу, которую мне только что предрекла мечта Кустодиева. — Вообще-то, все свои травмы я не по пьянке и не в кабацких драках получил! Они мне в борьбе с преступностью достались!

На мгновение перестав жевать, медицинская красавица задумчиво окинула меня серьёзным взглядом. Потом поинтересовалась, чем она может мне помочь.

— Ты ведь не в кино меня пришел пригласить? — прищурилась она, добавив почти незаметную тень упрёка в свой подобревший голос. — Корнеев, ты ведь рядом со мной появляешься, только тогда, когда тебе от меня что-то нужно! Или, когда тебя привозят сюда без сознания! — Марина с видимым сожалением вернула в кулёк недоразвёрнутую конфету, которую она почему-то передумала есть.

— Прежде всего, мне ты нужна, душа моя! — с жаром заверил я девушку, накрыв её ладонь своей, — Если бы не подорванное преступниками здоровье, я бы давно уже у ног твоих ползал! В слезах! С предложением руки и сердца! Знала бы ты, как я влюблён в тебя! С самого первого дня, как только тебя увидел!

Барышня, забыв про презентованный ей кулёк, еще больше прищурилась и какое-то время сосредоточенно разглядывала меня. Я напрягся, заопасавшись вдруг, что переоценил критичность её здравомыслия. Однако, заметив лёгкие смешинки в глазах Марины, с облегчением понял, что смотрела она на меня с циничным недоверием. Хотя и с долей надежды на чудо.

— Чего тебе надо? — окончательно вернувшись в суровую и прозаическую повседневность, начала деловой разговор девушка.

— Вот! — потянул я ей свои бумажки, выданные мне в клинической больнице, — И вот! — достал я из внутреннего кармана пиджака бутылку «Аиста». — Больничный нужен!

Внимательно изучив сопровождающие меня документы, Марина обернула ими стеклотару и поднялась из-за своей конторки.

— Жди здесь! — обнадёжив меня немногословной командой, зацокала она каблучками по коридору.

Там, куда она удалилась, насколько я помнил, был кабинет заведующего отделением. Через десять минут я уже отвечал своему давнему знакомому Виктору Филипповичу на его вопросы. Доктор, когда-то поднявший меня на ноги в этом богоугодном заведении, расспрашивал меня очень подробно. И делал он это явно не из благодарности за бутылку «Белого аиста». Под конец нашей беседы он повторил слова Марины. Предупредив меня, что голова у меня одна и ресурс её я крепко уже потратил. Прописав мне внутривенно курс «Ноотропила» и таблетки «Пирацетама», мозговед выписал мне вожделенный больничный.

— Через три дня придёшь! — распорядилась Марина, шурша в кармане фантиком «Белочки». — Он тебе еще на два дня продлит.

Сердечно возблагодарив так и не употреблëнную еще мной красотку, я поспешил на улицу. Нужно было срочно валить на «ликёрку». Но сначала мне таки предстоит придумать, как выдернуть с неё на нейтральную территорию Алёшу Мордухаевича. И при этом ни в коем случае не засветиться перед вероломной мадам Ирсайкиной.

Но кроме того, как воспользоваться помощью рыжей Аллы, я ничего сообразить не смог. Однако, её еще надо будет суметь на это сподвигнуть. И совсем не факт, что эта свободолюбивая, и независимая суфражистка пойдёт на поводу моих желаний. Но других вариантов у меня не было и я продолжил маневрировать в сторону ликёро-водочного производства.

— Ты стала еще привлекательнее! — не пряча восхищения, восторженно разглядывал я Юдину, — Скажи, любимая, как у тебя это получается? Или ты молодильных яблочек где-то по особому блату достала?

Из телефона-автомата я вызвонил её и после недолгих препирательств, она согласилась выйти за территорию завода. И вот мы сидим с ней в кулинарии, где к местной выпечке подают чай, какао и даже берёзовый сок.

Рыжая и оттого еще больше своенравная Алла на прямолинейные комплименты не велась. Аккуратно откусывая от шахматного пирожного мелкие кусочки, она смотрела на меня с откровенным пренебрежением и вызывающе молчала.

Я отлично понимал в чем дело, но прошлого, увы, уже не воротишь. Женщины, услугами которых однажды ты уже воспользовался и разово с ними переспав, пропал надолго, как правило, обижаются. И обиды этой они не забывают долго. Порой, никогда. Данный случай был как раз из этой серии женских обид. Но Алёша мне был нужен и приходилось как-то выкручиваться.

— Куда же ты пропала, душа моя⁈ — осторожно погладил я Юдину по плечу кончиками пальцев, — Почему не пришла ко мне? Или хотя бы не позвонила? Ты не представляешь, как я скучал по твоим загадочным глазам и огненным локонам!