Совок 3

Дождавшись, когда подполковник сделает первый глоток, Виталий жадно, одним махом осушил свой стакан.

— Откуда этот щенок знает то, чего мы с тобой не знаем, а? — подпол продолжал пытливо всматриваться в лицо своего не просто заместителя, но и верного товарища. — Да что там не знаем, мы этого и знать здесь, на своих должностях не можем! А он, словно помощник министра, рассуждает так запросто и между делом! Виталий, где мы и где МВД СССР, сука!! — увесистый кулак подполковника грохнул по столу и соприкоснувшиеся стакан с бутылкой зазвенели, — А ведь мы с тобой, друг мой, давно уже не лейтенанты, как этот вот, Корнеев! Мать его за ногу! Да и должности у нас с тобой, ну не как у него, у засранца сопливого! Скажи мне, что ты про него знаешь? Он вроде бы из Советского к нам пришел? Так? И ты заметь, там тоже на их территории масштабные события накануне прогремели! До сих пор от них область вздрагивает.

— Да, из Советского он. — соглашаясь, кивнул Захарченко, — Но только маловероятно, что пацан к тем делам отношение имеет, слишком уж там всё круто было! А следак он грамотный и, как мужик, говорят, не гнилой. Во всяком случае, пока у меня такая информация по нему, — не торопясь вспоминал зам по опер райотдела. — При пожаре, ты сам помнишь, Петрович, он повел себя грамотно, — взглянул на шефа Виталий, — Но это всё херня, тут другое вылезло! Мне Тютюнник уже все уши прожужжал, что парня в розыск надо забирать! Говорит, что Гриненко с Гусаровым его по этому поводу уже задрочили! А я тебе скажу, Петрович, что Гусаров и Гриненко, это самые толковые опера в нашем розыске! — капитан твёрдым взглядом, о котором Дергачев давно имел своё осознанное понимание, упёрся в своего старшего товарища.

— Вась, ты вообще помнишь такое, чтобы тёртые опера вот так за какого-то следака хлопотали?! Чтобы в розыск его переманить?! — Виталий обратился к своему другу-паровозу, тащившему его за собой по служебным ступенькам наверх. Через все райотделы и подразделения.

— Нет, не помню, — задумчиво ответил черствый и далекий от душевной сентиментальности подполковник. Автоматически отметив, что так, как сейчас, его стажер и почти младший брат по жизни Виталий Захарченко, по трезвому никогда к нему не обращался.

— Виталь, скажи, а ты понимаешь, что, если в ближайший час они его расколют или сломают, то мы с тобой не позже, чем через неделю, в народное хозяйство пойдём? — мрачно скривился пока еще всесильный начальник районной милиции, — Ну ты-то, может и зацепишься в системе, Корнеев же не из твоего огорода, а вот мы с Лёшей Данилиным из МВД вылетим! С громким позором на всё министерство и без пенсиона! Бл#дь, на выход и с вещами! И, сука, что самое х#ёвое, уволят нас с ним приказом аж самого министра МВД СССР! После этого, друг Виталя, нас с Данилиным никто и никогда в ментуру уже не восстановит! Ты понимаешь?! Близко на порог не пустят!

— Понимаю… — понуро склонил свою крупную коротко стриженную голову капитан. И тут же ее дерзко вскинул, — Да только них#я не сломают они Корнеева! Да, чего там, я тебе больше скажу, Василий Петрович! Даже, если за ним что-то есть злодейского, они его и расколоть-то ни хера не смогут! Он их, бл#дей московских, сам до жопы расколет! И вот, что еще, я тебя попрошу, Вась, ты помоги мне этого парня ко мне в мою службу перевести?! Помоги! Ты знаешь и помнишь, что я тебя никогда ни о чем не просил! — в эту секунду Дергачев поймал себя на мысли, что впервые видит таким своего протеже.

Москвичи

— Здравия желаю, товарищи! — несколько неискренне вбросил я своё приветствие присутствующим.

На меня одномоментно обратили свое пристальное внимание все четверо находящихся в помещении. В котором на моей памяти в последние месяцы происходило довлеющее соитие одного из этих присутствующих с личным составом всего следственного отделения Октябрьского РОВД. И, что самое прискорбное, включая меня. Он и был единственным, которого я с большой натяжкой мог считать своим.

— Ты кто, сынок? — по истечении нескольких секунд, с вальяжной усмешкой одарил меня сановным взглядом импозантный мужчина с тремя звёздами на погонах.