Читаем Современная семья полностью

Сегодня папин день рождения, и я все время скрывала, что со мной происходит, стараясь не замечать собственных мыслей, держать их на расстоянии, но после двух бокалов — первых за отпуск и за несколько месяцев, — выпитых под равнодушным взглядом Симена, я больше не в состоянии сдерживать свой гнев и боль. Я не обращала внимания на разговор за столом, не знаю, о чем мы говорили, вполуха слушала нудную, переполненную штампами речь Лив, которую она наконец-то заканчивает, так неуверенно оглядываясь на меня, что мне остается только одобрительно улыбнуться — она, бедная, так мучилась с этой речью, — хотя это противоречит моим принципам: признание и похвала должны быть заслуженными. Я стараюсь собраться, делаю несколько больших глотков воды, смотрю на Симена, который выпил больше меня и теперь пребывает в чересчур хорошем настроении, бросаю беглый взгляд в сторону мамы — она выглядит беспокойной и как будто чего-то ждет, у нее всегда такое выражение, когда в центре внимания находится кто-нибудь другой. Я направляю на маму весь свой гнев: сегодня она попросту не имеет права быть настолько поглощенной собой, и когда мама сообщает, что не собирается произносить речь в честь папы — наверняка из-за того, что Лив в своем выступлении слишком сосредоточилась на нем, а не на ней самой, — во мне все закипает от ярости.

— Но почему? — спрашиваю я, контролируя свой голос, как учила многих политиков.

Мама пристально смотрит на меня; когда-то этот взгляд казался мне страшнее всего на свете — снисходительный, ясно указывающий на мою ошибку, почти презрительный. Мне не раз приходило в голову, что я никогда не смогла бы смотреть так на своих детей — как будто и в самом деле их презираю. Но теперь этот взгляд меня не пугает, я знаю, это просто манипуляция и мама не совсем презирает меня. Возможно, сейчас дело и не во мне.

— Что значит «почему»? — переспрашивает она. — Я только что объяснила: скажу дома, когда вернемся в Осло.

— Но раз ты так любишь поговорить перед публикой, может, выступишь и там, и здесь? — продолжаю я, по-прежнему контролируя свой тон. Это ведь не слишком большая жертва ради человека, за которым ты замужем вот уже сорок лет? — добавляю я, имитируя ее голос; дешевая шутка, но мне все равно.

Симен смеется, как и всегда, когда возникает неловкая ситуация. Вообще-то, это поразительно эффективный механизм снятия напряжения, и чаще всего он срабатывает, но не в эту минуту, не с мамой и не со мной. На Лив тоже не действует: она побледнела и наверняка вне себя из-за того, что я пытаюсь испортить папин праздник; несколько секунд я подумываю сдаться и оставить все как есть. Но тут ловлю взгляд папы, и он выглядит таким расстроенным, что это придает мне уверенности, и ради него я даю волю своему гневу.

— Прекрати, Эллен, — шипит мама. — Что с тобой такое?

— Что со мной? — громко повторяю я. — Скажи лучше, что с тобой!

Мама долго смотрит на меня. Кажется, она хочет что-то сказать, но в конце концов просто с грохотом ставит на стол стопку грязных тарелок, которую держала в руках.

Олаф и Симен подскакивают. У Лив такой вид, будто она вот-вот расплачется. Хокон, как обычно, молчит, уставившись на стол.

— Если тебе так хочется услышать речь, можешь выступить сама, ты ведь этим зарабатываешь? — громко и резко произносит мама.

Она оглядывает остальных, словно замечает, что мы не одни за столом, и добавляет, смягчившись:

— Мне просто не хотелось бы высказать сейчас все, что я придумала для речи в Осло, перед друзьями и коллегами Сверре. К тому же вы наверняка слышали все это раньше.

Мама внезапно стала называть папу по имени, и это выглядит так же демонстративно, как если бы я вдруг назвала ее «Туриль» вместо «мама». Я закатываю глаза, чтобы показать ей, что ее риторика неуместна и никого не введет в заблуждение.

— Странно. По-твоему, папа не вынесет, если ты скажешь ему приятные слова два раза кряду? Или есть другая причина? — спрашиваю я.

Мама не отвечает, глядя на меня с таким тяжелым выражением, как будто я бросаю вызов судьбе, оспаривая ее право интересоваться только собой; и то, что теперь она находится в центре внимания, как и хотела, злит меня еще больше.

— Всю поездку ты вела себя очень странно, — я уже не в силах остановиться. — Что происходит?

Собственно, я не смогла бы описать, как именно вела себя мама, до этого момента я почти не обращала на нее внимания. Как и все остальные, я была поглощена собственными мыслями и надеждами. Но смею предположить, что права, и этого достаточно.

— Пусть на это лучше ответит Сверре, — произносит мама неожиданно спокойным тоном и поворачивается к папе: — Ты не хочешь рассказать им, в чем дело?

— Мы решили развестись, — немедленно отвечает папа, почти перебив ее, словно он только и ждал возможности выговорить эти слова.

Перейти на страницу:

Все книги серии Поляндрия No Age

Отель «Тишина»
Отель «Тишина»

Йонас Эбенезер — совершенно обычный человек. Дожив до средних лет, он узнает, что его любимая дочь — от другого мужчины. Йонас опустошен и думает покончить с собой. Прихватив сумку с инструментами, он отправляется в истерзанную войной страну, где и хочет поставить точку.Так начинается своеобразная одиссея — умирание человека и путь к восстановлению. Мы все на этой Земле одинокие скитальцы. Нас снедает печаль, и для каждого своя мера безысходности. Но вместо того, чтобы просверливать дыры для крюка или безжалостно уничтожать другого, можно предложить заботу и помощь. Нам важно вспомнить, что мы значим друг для друга и что мы одной плоти, у нас единая жизнь.Аудур Ава Олафсдоттир сказала в интервью, что она пишет в темноту мира и каждая ее книга — это зажженный свет, который борется с этим мраком.

Auður Ava Ólafsdóttir , Аудур Ава Олафсдоттир

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Внутренняя война
Внутренняя война

Пакс Монье, неудачливый актер, уже было распрощался с мечтами о славе, но внезапный звонок агента все изменил. Известный режиссер хочет снять его в своей новой картине, но для этого с ним нужно немедленно встретиться. Впопыхах надевая пиджак, герой слышит звуки борьбы в квартире наверху, но убеждает себя, что ничего страшного не происходит. Вернувшись домой, он узнает, что его сосед, девятнадцатилетний студент Алексис, был жестоко избит. Нападение оборачивается необратимыми последствиями для здоровья молодого человека, а Пакс попадает в психологическую ловушку, пытаясь жить дальше, несмотря на угрызения совести. Малодушие, невозможность справиться со своими чувствами, неожиданные повороты судьбы и предательство — центральные темы романа, герои которого — обычные люди, такие же, как мы с вами.

Валери Тонг Куонг

Современная русская и зарубежная проза
Особое мясо
Особое мясо

Внезапное появление смертоносного вируса, поражающего животных, стремительно меняет облик мира. Все они — от домашних питомцев до диких зверей — подлежат немедленному уничтожению с целью нераспространения заразы. Употреблять их мясо в пищу категорически запрещено.В этой чрезвычайной ситуации, грозящей массовым голодом, правительства разных стран приходят к радикальному решению: легализовать разведение, размножение, убой и переработку человеческой плоти. Узаконенный каннибализм разделает общество на две группы: тех, кто ест, и тех, кого съедят.— Роман вселяет ужас, но при этом он завораживающе провокационен (в духе Оруэлла): в нем показано, как далеко может зайти общество в искажении закона и моральных основ. — Taylor Antrim, Vuogue

Агустина Бастеррика

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза