Современная жрица Изиды

Если сообразятъ: 1) что около восьми лтъ тому назадъ я натурализовалась и сдлалась гражданкой Сверо-Американскихъ Соединенныхъ штатовъ, вслдствіе чего потеряла вс права на ежегодную пенсію въ 5000 рублей, которая прінадлежитъ мн какъ вдов высшаго русскаго сановника[58]; 2)что я постоянно возвышала въ Индіи свой голосъ, заявляя моимъ друзьямъ-туземцамъ, что, какъ ни дурно, на мой взглядъ, англійское правительство во многихъ отношеніяхъ — по своему антипатичному характеру — русское правительство въ тысячу разъ хуже; 3) что я въ этомъ смысл писала письма индійскимъ друзьямъ еще до отъзда моего изъ Америки въ Индію въ 1879 году; 4) что всякій, знакомый съ преслдуемой мною цлью, съ моими привычками и съ совершенно для всхъ открытой жизнью, которую я веду въ Индіи, — знаетъ, насколько я презираю политику, не имя къ ней ни вкуса, ни влеченія; 5) что индійское правительство, которому я казалась подозрительной по моемъ первомъ прізд, скоро покинуло свое безполезное за мной шпіонство и съ тхъ поръ, насколько я знаю, никогда не возвращалось къ своимъ прежнимъ подозрніямъ, — теорія моего русскаго шпіонства, которую г. Годжсонъ воскресилъ изъ могилы, гд она лежала много лтъ со всмъ своимъ шутовскимъ нарядомъ, только сдлаетъ еще боле глупыми его экстравагантныя заключенья въ глазахъ моихъ друзей и всхъ, кто меня дйствительно знаетъ. Но, относясь къ русскому шпіонству со всмъ отвращеніемъ, какое только можетъ испытать русская женщина, не будучи шпіонкой, я не могу удержаться, чтобы не возстать противъ низкой и лишенной основанія клеветы г. Годжсона со всмъ презрніемъ, какого, по-моему, заслуживаютъ дйствія какъ его, такъ и Комитета общества, для котораго онъ трудился. Взваливъ на себя весь этотъ вздоръ, они показали, какъ я ошиблась, думая найти въ психическомъ обществ,- посл всего что было писано и публиковано, въ наши дни, объ этомъ предмет — среди образованныхъ классовъ Англіи группу людей, способныхъ изслдовать тайны психическихъ феноменовъ.

Г. Годжсонъ, — а съ нимъ, конечно, и комитетъ, — знаютъ, что, въ моихъ рукахъ, онъ безопасенъ отъ процесса по обвиненію въ диффамаціи, потому что у меня нтъ денегъ, чтобы ршиться на эту дорого стоющую процедуру (все, что у меня было — я отдала длу, которому служу)[59], а также потому, что возстановленіе моей невинности потребовало бы разсмотрнія психическихъ тайнъ, которое судъ не могъ бы совершить прилично, и, наконецъ, потому, что есть вопросы, на которые я обязалась, торжественной клятвою, не отвчать, и которые непремнно всплывутъ при судебномъ разслдованіи, причемъ мое молчаніе и отказъ отвчать будутъ приняты за „оскорбленіе магистратуры“[60]. Такое положеніе вещей и служитъ объясненіемъ безстыдному нападенію на почти беззащитную женщину[61], а также и бездйствію, на которое я такъ жестоко осуждена.»

Е.П. Блаватская.

14 Января 1886 г.

* * *

Вотъ все, что она могла придумать, и даже ея ослпленные друзья нашли, что этого мало, слишкомъ мало! Она не опровергла ни одного изъ обвиненій въ продлкахъ, хотя для многихъ изъ такихъ опроверженій вовсе не потребовалось бы отъ нея нарушенія какихъ-либо «торжественныхъ клятвъ». Она ослабла — и къ тому же со всхъ сторонъ на нее надвигались тогда новыя тучи.

Но, чтобы не забгать впередъ, я вернусь теперь къ прерванному мною разсказу о томъ, чему я былъ личнымъ свидтелемъ.

XVI

Всякій безпристрастный читатель, внимательно познакомясь съ приведенными мною документами «Лондонскаго Общества для психическихъ изслдованій», неизбжно долженъ прійти къ убжденію, что «всемірное братство» Е. П. Блаватской есть только курьезный букетъ систематическихъ обмановъ, «rien qu'une fumisterie» — какъ выражаются современные французы. Эти документы, гд разслдованы всевозможнйшіе феномены «madame», ршительно длаютъ излишнимъ предположеніе, что, рядомъ съ обманами, Елена Петровна могла проявлять, ради теософической пропаганды, какія-нибудь дйствительно присущія ей, исключительныя психическія способности.