Спецуха

Мимо пробегал главный радиоразведчик. Он кивнул мне, позубоскалил над тем, что меня «выдернули» из отпуска, посетовал на то, что местные работяги всю связь нарушили. Мы с ним болтали еще пару минут, а настырный оператор так и не желал от меня отвязываться.

Полигон не думал засыпать. Рабочие, возводившие модульный лагерь, трудились, не покладая рук, ног и еще чего-то. Офицеры засыпали над картами. Часовые бродили за огороженными периметрами, караульные псы изредка погавкивали, вторя старшинам рот, обустраивавшим полевой быт своих подчиненных.

Только рядовые контрактники и призывники добросовестно спали. Им в отличие от офицеров нарушать регламент служебного времени было нельзя ни в коем случае. С данной проблемой ротные и комбаты были не согласны. Все-таки война, пусть и учебная. Но тут, как обычно, всех жестко обломали юристы и строевики. Мол, учения начинаются завтра в ночь. Согласно приказам таким-то… и прочее. Так что солдатики пускай спят.

Данный прецедент в который раз показывал, что самыми бесправными существами в армии, как ни странно, являются офицеры в званиях от лейтенанта до полковника. С генералами немного другой коленкор. Да и бог с ними.

Я наконец-то вырвался из объятий всяческих знакомых, скрытно подобрался к домику и попытался проверить бдительность нашей охраны.

Начфиненок пресек мои поползновения свистом лазерного меча и громким шепотом:

– Я вас вижу, босс. Все в норме. Пока никто к нам не подкрадывался. Все согласно расчету. Док – на стройке, лечит болезных. Ромашкин с Черепановым – на рекогносцировке. Братья готовятся к отходу со спецназом. Рюкзачки и все такое упаковали. Два майора, которых мы незаконно удерживаем, кормим и поим, дрыхнут без задних ног.

– Как они? Поняли всю важность предстоящей задачи?

– Нормальные парни. Все поняли как не надо. Думаю, тупить будут точно так же, как я на прыжках.

– Дай бог, – прошептал я. – Нам от них большего и не надо…

– Босс, вот как так? – продолжал размышлять вслух начфиненок. – Почему эти прибывшие майоры как две капли воды похожи на наших технарей? Вы их как-то заранее отбирали?

Я недоуменно пожал плечами. Да хрен его знает, как так получилось. Но на данный момент есть задачи поважнее. Необходимо устранить еще один затык в планах и проработать несколько вариантов. За ту часть марлезонского балета, которую разыграют высшие начальники, я уже не переживал. Это сугубо их личное дело. А нам необходимо довести до конца свое.

Где Ромашкин с Черепановым? Запропастились они, не дай бог попались кому. Но нет.

Телефон пиликнул, пришло СМС-сообщение от Вовы:

«Возвращаемся. С нами Пехотин».

Странно, радиоэлектронный борец мне говорил, что они все подряд глушат, а связь есть. Или у них запрет на подавление мобильного сервиса?

Начфиненок продолжал бдить, организовал мне кружечку кофе и растворился в темноте. Я расположился на входе. Время уже три часа ночи. Надо хотя бы немного поспать самому и команде дать вздремнуть, пусть и посменно.

С утра нам еще много дел предстоит. И самое важное – это изображать из себя непонятно кого. Еще бригадир из Леушова припрется домик принимать. Хорошо получилось с этим бригадиром. Он тут, оказывается, давно прописался, крутит с полигонными всякие шашни, да и с Лепехиным хорошо знаком.

Бесшумными тенями рядышком со мной нарисовалась троица доблестных спецназовцев.

– Пехотин, ты мог бы своих балбесов не тащить за собой, – пожурил я майора.

– Запас карман не тянет, – позубоскалил он.

Ромашкин с Черепановым заскочили в домик за кофе для себя и майора. Из модуля донеслось возмущенное шипение Ромашкина на незваных гостей, портящих воздух.

Из темноты появился начфиненок, тоненько хихикнул и снова скрылся в ночи.

– Господи! – Пехотин аж перекрестился. – Как же меня пугает этот ваш пацан с лазерным мечом.

– Ты еще не видел, как он за лазерной указкой гоняется, – сказал Черепанов, таща в руках две кружки с ароматным напитком.

– Итак, господа, вернемся к нашим баранам, – решил я начать совещание.

– Да, я здесь. – Ромашкин вынырнул из дома.

– Хи! – раздалось где-то возле угла домика и послышался характерный вой лазерного меча.

– Начфиненок, падла! – сказали мы в один голос.

В пять утра питерцы приволокли к нам невменяемого доктора, который порывался идти читать стихи проституткам и с бандитами жарить спирт.

– Мировой мужик, – сказал старший рабочей команды, – глюкозой нас кормил, давление мерил, кому-то перевязку сделал, жаль только, от трех стаканов в осадок выпал. Сразу видно, что в армии он не служил. Ладно, положите его где-нибудь. Нам вторую смену пора запускать, там вроде санинструктор есть. – Работяга ушел, весело насвистывая.

– Доктор, что же ты наделал, – в ужасе прошептал Ромашкин и начал заламывать руки.

– Пилюлькин в край охренел, – лапидарно выразился Черепанов. – От кого от кого, а от него я такого не ожидал.

– Абырвалг, – пробормотал Аллилуев.

– Не надо здесь абырвалг, – засуетился начфиненок, – давайте его на улицу вытащим, пусть он там абырвалгает сколько душе угодно.