СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Отношения между СССР и США после этого инцидента настолько ухудшились, что в массовой литературе и сообщениях зарубежных информационных агентств еще в 1990-е гг. можно было встретить утверждения, что две страны никогда не стояли так близко к войне, как осенью 1983 года[498].

В ходе расследования гибели «Боинга 747» все внимание западных специалистов было сфокусировано лишь на самом факте сбития самолета. Никто всерьез и основательно не пытался выяснить, в силу, каких причин «Боинг-747» оказался в глубине территории СССР на расстоянии 660 километров от заданного маршрута[499].

Советская сторона потерпела в той ситуации благодаря неумелым своим действиям стопроцентное пропагандистское поражение. Западное и в значительной степени мировое общественное мнение было на стороне США.

Лишь 7 сентября в специальном заявлении советского правительства было признано уничтожение самолета средствами советской ПВО и выражалось сожаление «по поводу гибели ни в чем не повинных людей»[500]. Однако эти признания были настолько запоздалыми, что изменить мировое общественное мнение и мнение лидеров западных стран хоть в какой-то мере в пользу СССР было невозможно.

О резком обострении отношений в этот период говорит и атмосфера встречи между Дж. Шульцем и А. А. Громыко 8 сентября 1983 года. Она была организована в рамках очередного раунда совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Г. М. Корниенко, участник этой встречи, так описал ее: «встреча, проходившая в резиденции посла США, нарочито была обставлена США так, чтобы всем миром продемонстрировать жестокость и резкость позиции США. В резиденцию было приглашено необычно большое число теле- и фотожурналистов, на глазах которых Шульц даже не подал руки Громыко, а затем, заняв прокурорскую позу, стал отчитывать СССР за „содеянное злодейство“. Громыко отвечал ему столь же резко, и был момент, когда оба они вскочили и, казалось, схватят друг друга за грудки»[501].

Другой известный советский дипломат А. Ф. Добрынин примерно также описывает эту встречу: «Шульц не успел сесть за стол, как сразу же заговорил об инциденте с самолетом. Но реагируя на предложение Громыко условиться, как всегда, вначале относительно порядка беседы, он стал в повышенных тонах излагать американскую версию этого инцидента, сославшись опять на указание президента. Резкая перепалка министров сопровождалась взаимными обвинениями. Громыко даже в какой-то момент изменила его выдержка: в сердцах он бросил свои очки об стол, да так, что чуть не разбил их»[502].

После этой встречи не оставалось никаких надежд для встречи между американским президентом и советским руководителем. Рейган заявил: «все надежды на встречу в верхах испарились»[503]. Вслед за этим 29 сентября 1983 года с официальным заявлением выступил Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ю. В. Андропов, в котором отвергалась возможность договориться с США по какому-либо важному вопросу до тех пор, пока у власти в этой стране остается президент Рейган и его администрация: «Если у кого-то и были иллюзии насчет возможности эволюции в лучшую сторону политики теперешней американской администрации, то события последнего времени окончательно их развеяли. Ради достижения своих имперских целей она заходит так далеко, что нельзя не усомниться, существуют ли у Вашингтона какие-то тормоза, чтобы не перейти черту, перед которой должен остановиться мыслящий человек»[504].