Сталь и пепел. На острие меча

Ублюдкам «ходжам» придется заплатить за нашу смерть. Треснул, словно сухой сук, одиночный выстрел, и один из пулеметчиков в пикапе, всплеснув руками, опрокинулся на спину.

Снова ударил свинцовый шквал из пулеметов. Боевики шустро и организованно попадали на землю и поддержали пулеметчиков частой пальбой в нашем направлении.

Розетти в тот момент толком и не понял, что это было, позже догадался, что артиллерийский огонь. Батарея расположенных в «Кэмп-Виктори» гаубиц М777 раз за разом выплюнула из себя несколько десятков осколочно-фугасных снарядов, целясь по боевикам.

Три пикапа разлетелись в щепы, и этого было достаточно, чтобы, закрывшись дымовой завесой, боевики отошли.

Помощь — отряд курдского спецназа, экипированный «по самое не могу», на новеньких БТР-4 и бронеавтомобилях Dzik — прибыла минут через десять. С ними был майор из SF[58] Тодд Никсон, здоровый малый, в последнее время постоянно работавший с Рэптором-Кокрейном. Его окружал десяток солдат из его подразделения.

Первым делом люди Никсона бросились к Розетти.

— Агент Розетти, заключенный Занди жив?

— Хрен его знает! Спросите у мистера Беста. — Розетти махнул рукой в сторону.

Перс был жив, хоть и без сознания. Его тут же положили на носилки и погрузили в подъехавший «Кугуар». Когда Розетти подошел ближе, он услышал обрывак разговора между Бестом и Никсоном.

— Извините, вы ранены, в крови, сейчас вами займутся санитары.

— Потом, майор, все потом. Надо доставить эту тварь. Отойдите в сторону, майор! — неожиданно заорал Бест.

Луис подошел к майору и сунул ему под нос предписание, выданное Розетти еще в Вашингтоне и подписанное самим начальником ОКНШ.

— Обеспечьте нам транспорт и охрану, Никсон. И не задавайте лишних вопросов. Это вредно для карьеры.

— Есть, сэр! — козырнул майор, стрельнув напоследок по лицу Розетти злобным взглядом.

Едва устроившись в бронеавтомобиле, Брайан Бест, подавшись вперед, крепко схватил Луиса за горло.

— Слушай сюда, агент Розетти. Сегодня я потерял почти сотню своих сотрудников. Многих из них знал лично, причем не один год. Если это опять ваши паскудные шпионские игры на пару с Пирсом и прочими вашингтонскими придурками, то вы мне ответите за каждого…

Луис рывком освободился и огрызнулся:

— Вы сами это выбрали — работать именно с нашим Агентством, мистер Бест! И знали, что мы не цветочки сажаем или птичий помет экспортируем. Это опасная работа, поэтому за нее так хорошо и платят.

Коротко, без замаха, Бест ткнул Розетти под ребра. Что-то внутри хрустнуло, и Луис взвыл от боли.

— Ты, сучонок, моих людей долларами оцениваешь? Малыш, здесь не о работе разговор идет, об очередной гнилой подставе. Именно так, сучонок, — гнилой подставе…

Не выдержав, в разговор вмешался Рэдден, оттащив Беста от скрючившегося Луиса:

— Остынь, босс. Парень вместе с нами был, не в кабинете с пепси и кондиционером прохлаждался. Если это подстава, то его подставили вместе с нами.

Откашлявшись, Луис спросил:

— Что это вообще было, Бест?

— Ты не понял?! Даю голову на отсечение: по нам врезала своя авиация. Похоже на дружественный огонь. Только очень вовремя, очень… именно в тот момент, когда мы сопровождали очень ценную персидскую задницу.

— Вы можете мне не верить, но мистер Пирс заинтересован в получении живого Занди больше нас всех.

Тяжелая машина наконец двинулась вперед, и, посмотрев в бронестекло, Луис увидел, как из «Хаммера» с красным крестом на асфальт выкладывают целый ворох черных блестящих полиэтиленовых мешков с застежками… Последний мундир для покойников…

В офисе SOG почти никого не было. Пара стажеров и женщина — Барбара Лескотт, пронырливая и толковая дама, специализирующая на системах связи и компьютерах. Уорд Кокрейн специально притащил ее из-за океана. Ценил он людей, способных управляться со сложными электронными машинами.

Едва увидев Луиса, Барбара всхлипнула и повисла у него на шее. Этого он никак не ожидал и неумело попытался отстраниться. Не от брезгливости — от удивления. Слишком долго профессиональные защитники прав женщин пытались сделать из последних мужчин. Без слез и эмоций. Этаких «холодных сук эпохи».

— Что, никто? Никто не уцелел? — с каким-то глубинным, истинно бабьим надрывом спросила Барбара.

— Не знаю, мисс Лескотт, — деревянным голосом ответил Луис, не зная, куда деть свои грязные руки. Погладить ее по голове, обнять за бедра или держать руки по швам, опасаясь в ближайшем будущем обвинений в сексуальных домогательствах?

— Знаю только одно: мы попали под массированный удар авиации, и нам очень сильно досталось. Сейчас там работают врачи и санитары.

Отстранив Барбару, Луис прошел в соседний кабинет, в узел специальной связи.

— Слушаю тебя. Луис Занди у вас?

— Так точно, сэр, но…

— Все остальное неважно, агент Розетти. «Геркулес» заберет вас оттуда через два часа. На борту — охрана и медицинский персонал. Берите оставшихся людей из своей спецгруппы и возвращайтесь. Держитесь, Луис.