Прежде чем обсудить дальнейший ход событий, нам нужно понять конечные цели игроков в начинавшей разворачиваться «корейской партии». Начнем с Вашингтона. Проиграв в 1949 году Сталину в Китае, американцы хотели получить повод для того, чтобы совершенно открыто переиграть итоги китайской гражданской войны. Базируясь на Тайване, американская авиация вместе с самолетами Гоминьдана наносила удары по китайской территории, о чем с гневом сообщали советские газеты и наши представители в ООН. Но открыто ударить по Китаю Штаты не могли – не было повода. Если бы в Корее началась гражданская война, это дало бы возможность отбросить в сторону приличия и начать «защищать демократию» в Корее… и в Китае. Но для этого надо было убедить северокорейцев и Москву считать, что США не вмешаются и предоставят Южную Корею своей судьбе. Обвинения в том, что Северная Корея «просто» решила атаковать Южную Корею, абсурдны. Ведь ситуация с тех пор не поменялась. На территории Южной Кореи стоят войска США, в 1950 году они тоже там находились. Почему сейчас Сеул не идет в атаку? Потому, что очевидная гибельность такой тактики ясна и понятна, даже если приписать северокорейцам постоянное желание на кого-либо напасть. Поэтому, начиная с 1949 года, Штаты делают все, чтобы показать, что в случае войны они вмешиваться не будут.
Теперь постараемся понять, чего хотел Сталин. Судя по всему, его стратегия заключалась в том, чтобы втянуть США в военный конфликт, который сковал бы их и отвлек от реализации планов нападения на СССР. Нужно было выиграть время для создания собственного атомного оружия, восстановить экономику страны. Ни в коем случае не воевать с Западом самому, но использовать антиамериканские силы. Таких сил было две: Корея и Китай во главе с Ким Ир Сеном и Мао Цзэдуном.
США сами намеревались развязать войну на Корейском полуострове, чтобы перекинуть ее на Китай. Сталин, разгадав эту игру, решил не мешать планам американцев и не останавливать северокорейцев, которые буквально рвались в бой за освобождение страны. При этом и Вашингтон должен был считать, что СССР не вмешается в Корейскую войну, так что он легко возьмет под контроль Корею, а следом за нею Китай. В 1947 году Сталин распорядился «дать 5–8 специалистов, которые способны заставить корейцев потрудиться. Нам не стоит глубоко влезать в корейские дела»[256]
. В Корею направили специалистов в области промышленности и железнодорожного транспорта.Подробное описание событий Корейской войны может составить отдельную книгу, а то и не одну. Поэтому ограничимся наиболее важными подробностями. Ким Ир Сен встречался со Сталиным несколько раз. Первый визит состоялся в марте 1949 года, следующий в апреле 1950 года, третий (речь о котором впереди) – в сентябре 1952 года.
5 марта 1949 года состоялась первая официальная зарубежная поездка товарища Кима как главы КНДР. Кстати, не исключено, что именно благодаря Сталину северокорейские лидеры взяли за правило передвигаться на поезде[257]
. Именно он подарил Ким Ир Сену бронированный вагон…В приемной Сталина Ким Ир Сена попросили подождать. Это ожидание продлилось примерно полчаса и отмерило «важность» Кореи для политики СССР в целом. Для Запада это был сигнал о якобы прохладном отношении вождя к событиям на Корейском полуострове.
Беседа длилась один час пятьдесят минут. По итогам встречи Ким Ир Сен решил для себя практически все вопросы: военная помощь, подготовка корейских офицеров в Советском Союзе, экономическая помощь, кредит в размере 200 млн. рублей[258]
. Сталин же убедился в решимости Ким Ир Сена вооруженным путем освободить вторую половину страны от режима Ли Сын Мана. В конце концов, если в Китае коммунисты неожиданно для всех выиграли гражданскую войну, что было уже очевидно на момент встречи Сталина с главой КНДР, то почему бы не попробовать разыграть такой же сценарий рядом, в Корее?Получалось, что обе стороны стремились к военному столкновению, а значит, Корейский полуостров неумолимо двигался к войне. Чтобы спровоцировать Север на решительные действия, США не только стали много и часто говорить о выводе своих войск из Южной Кореи, но в итоге действительно их вывели. При этом резко возросло число инцидентов на границе, что называется, «по инициативе» южной стороны: «За первую половину 1950 года у 38-й параллели произошло несколько сотен мелких столкновений»[259]
.