Станция-Крепость 2

Иса сначала отрицательно замотал головой, а потом кивнул и неожиданно сел в траву.

– Э, ты чего?! Сказал же не дури! – Отступил на шаг Рем и направил на него пистолет. Но парень сидел, подтянув к животу колени и опустив на них голову.

– Простите меня, не убивайте, плиз. Я не бандит, не стрелял я ни в кого. Меня отец с ними отправил.

– Тьфу ты! Ну чего ты заладил – не убивай, да не убивай! Разберемся.

– У меня отец старый, я не вернусь, он умрет. У меня бандиты всех братьев убили, а мы с отцом убежали. Я теперь один у него. – Казалось еще немного и парень расплачется. – Плиз, хелп ми. – Наверное от волнения добавил он по английски.

– У тебя отец овец разводит? Там живет? – Махнул рукой на юг Рем.

– Да! – Закивал парень. – Прошу, хелп. Отпустите меня. Я правда ваш байсикл верну.

Рему вдруг стало стыдно. Сидит перед ним парень, почти ребенок, просит не убивать, а он его пистолетом пугает. Кого убивать? Подростка этого? За что? За велик? Если Пахома не убили, то вроде и вины за ним нет никакой. Да и посмотреть на него достаточно, чтобы понять – из него бандит, как из меня балерина. А если он сын того старика-чабана у которого они овец берут, то вроде как и не враг выходит, а совсем наоборот. И Рем убрал пистолет в кобуру, тайком глянув на блок-пост. Нет тишина, не увидели их значит, действительно в мертвой зоне.

– Так ты на велике не доедешь. Далеко ведь. – Уже вроде как участливо поинтересовался он. – Я по себе знаю, с непривычки много не проедешь. Максимум километров семьдесят за день, а тебе вроде как больше.

– Доеду! Я три дня вдоль дороги шел, ночевал на деревьях. Если за день не доеду, то на дереве переночую.

– Ладно! – Принял решение Рем. – Если не бандит, то мотай. И велик бери, только на время.

Парень еще несколько минут сидел и не веря смотрел на Рема, видимо ожидая от того подвоха. Потом вскочил поднял велосипед и покосился на лежащий в стороне вещмешок.

– Бери! – Кивнул ему Рем.

Иса вел велосипед по траве, постоянно оглядываясь на Рема, будто не веря и ежесекундно ожидая выстрела. Когда он отошел метров на пятьдесят, Рем тоже развернулся и пошел обратно к бывшему складу. В голове навязчиво зудела мысль – а ведь обрез винтовки намного дальше бьет чем пистолет! Как он помнил из заученного ТТХ трехлинейки Мосина, прицельная дальность до двух километров, а вот у СКС, если он не путал то только километр. Да один хрен, вот пальнет этот горячий кавказский вьюнош ему в след, пусть у него и обрез, все одно метров на триста шарахнет прицельно, а у Рема только пистолет. Ему в обратку палить как пальцем в небо. И Рем не выдержав развернулся и присел в траву. – Тьфу ты, вот идиот, сначала отпустил парня, а потом сам же испугался! – Рассказать кому, так засмеют. До Рема вдруг дошло, что он отпустил пойманного бандита. И чего? Не говорить никому? Это уже второе преступление выходит, сначала отпустил, а потом еще скрыл! А после обеда как раз Корнеев должен приехать, ему личный транспорт привести. Какой нафиг ему личный мотоцикл?! Сто пудово в Крепость на ковер вызовут, за такое-то самовольство. А может и из командиров турнут. Вон теперь на заставе два офицера в отставке есть, так не велика потеря будет. И по заслугам ему, дураку! – Рем поднял взор и увидел, что велосипедист миновал приозерный луг с высокой травой и теперь, уже сидя в седле крутит педали, подъезжая к дальней роще. Эх! – Опять вздохнул Рем. – Чего уж, кругом у него косяки, тоже мне командир, едрен батон!

Пол дня Рем изводил себя мыслями о том парне. Наверно не один десяток раз прокрутил в голове разговор с ним. Корил себя, потом искал оправдания, потом снова винил и снова начинал оправдываться сам перед собой. Даже молотком по пальцу саданул задумавшись, обед жевал на автомате погруженный в свои мысли, напряженно ожидая предстоящего сложного разговора с замом по вооружению. И когда с поста доложили о том, что Корнеев из Крепости выехал к ним, пошел на блок-пост с твердым убеждением сразу обо всем рассказать начальству и будь что будет.

Мотоцикл урал, темно-зеленого цвета, с коляской, тарахтя скатился с насыпи и остановился у входа в бывший склад. Прямо напротив дверей, где к двум свежим пенькам была прибита толстая доска, на которой насупившись и восседал командир заставы. За рулем сидел Корнеев в темных очках и почему-то в шляпе, а в люльке Юрка в мотоциклетных очках и танкистском шлеме.

– Ну чего расселся? Для тебя ведь привезли. – Кивнул Алексей на сидящего в люльке подростка, держащего целых три автомата ППШ. В другое бы время Рем конечно обрадовался такой щедрости, но сегодня только кивнул головой. – Там в люльке цинк патронов к автоматам, а в вещмешке дюжина запасных дисков и заметь уже снаряженных. А тут вот, рации переносные, ножи и часы, ну и еще всякое по мелочи, сам потом разберешься. – Подмигнул ему Алексей, снимая и протягивая вещмешок, на что Рем опять только кивнул.

– Случилось чего? – Подозрительно покосился на него Корнеев. – Видок у тебя, будто лимон зажевал.