Стена чудес (СИ)

Вечером, когда возвращалась Долорес, они с Пятым шли гулять и до темноты бродили по городу, наслаждаясь летним теплом. Пили лимонад, ели мороженое и пережидали дожди в книжных магазинах. Долорес купила себе дешёвые резиновые сапоги пронзительно-синего цвета и запрыгивала в каждую лужу, которая попадалась им на пути.

В четверг вечером, когда они сидели в пустой беседке в парке, прислушиваясь к шуму голосов гуляющих людей, и доедали хот-доги, вкусом больше всего напоминающие бумагу, Долорес уже привычно устроила голову у него на плече и тихо, едва слышно спела ему песню Fix You группы Coldplay.

В тот день тёплые жёлтые огоньки фонарей вокруг них и звёзды в небе сияли ярче. И добравшись домой, пока Долорес была в душе, Пятый набросал новую короткую пьесу.

О том, как один человек может противостоять непроницаемой тьме и в конце концов её победить.

На следующее утро он проводил её обратно в Детройт. Помахал рукой на прощание и поехал домой не в силах совладать с тревогой. Он боялся, что теперь, когда они пожили под одной крышей, он поймёт, что снова стал зависим от чужого общества. От кого-то, кто постоянно рядом и кто развеивает его страхи простыми словами. Боялся, что он вернётся в квартиру и окажется, что он привязался к Долорес слишком сильно и больше не может быть один. Что пуста не только его квартира, но весь город, а может и весь мир.

Он только проводил её, а уже ждал встречи, хотя понятия не имел, когда они встретятся снова.

Это его тоже пугало. Он слишком привык быть один и давно смирился, что его асексуальность ведёт к одиночеству.

С Долорес всё было не так.

Он приехал домой и оказалось, что даже квартира, в которой её больше не было, не казалась теперь пустой. Здесь были забытые ей вещи и рисунки. Предметы стояли не там, где их оставил он, а где оставила она. В раковине была пустая чашка с отпечатком бледно-розовой помады. Постельное бельё пахло ей.

Будто бы она никуда и не уезжала, и стоит ему зажмуриться и подождать, она снова объявится. Засмеётся, обзовёт его Пятой Симфонией и дурачком, а потом потащит запускать бумажные фонарики в небо.

Её не было всего несколько часов, а ему её уже не хватало.

И за этой тоской он совсем забыл, что ещё несколько месяцев назад даже думать боялся о будущем. Что верил, что никогда больше не сможет писать музыку, и что его жизнь будет пуста и бессмысленна.

Но — этого он, конечно, по-прежнему не понимал — слова Куратора были правдой.

Он был больше, чем его музыка.

И у него впереди была слепящая неизвестность — яркая, как солнечный свет и манящая, как море.

Без Долорес он бы этого никогда не увидел. Она действительно смогла его починить.

========== Лето. V. ==========

Комментарий к Лето. V.

🎶 Erik Satie - Je Te Veux

🎶 Erik Satie - Petite Ouverture à Danser

🎶 Erik Satie - Jazzopédie

Остаток июля и начало августа прошли почти незаметно. Подготовка к запуску кампании на Кикстартере отнимала у Пятого всё время, которое не было занято внесением новых деталей в уже написанные композиции. К вечеру он валился с ног от усталости, и засыпал почти сразу, даже не успевая осознать, что всего через несколько недель он будет целыми днями сидеть в студии плечом к плечу с Куратором. И будет записывать музыку своей печали, которую ни за что бы не смог записать сам.

Долорес передала ему все работы, которые нарисовала весной, и Пятый отнёс их на оцифровку, а после оцифровки несколько дней подряд встречался с видеодизайнерами, пока не нашёл того, кому можно было бы доверить анимацию картин Долорес для ролика.

Он встречался с владелицей студии, чтобы обговорить тонкости работы и имеющееся в студии оборудование, просматривал квартиры и собеседовал будущих помощников Куратора. Всё это было не его работой, но Пятый в кои-то веки не злился. Его не угнетало, что приходится бегать на встречи и снимать интерьеры. Эти хлопоты приближали его ещё на шаг к сотворению чего-то нового.

Чего-то, чего он никогда раньше не делал.

Печальные мелодии, написанные для его же собственной идеальной техники, его не интересовали так, как будущая пластинка.

Вся она была про хрупкость, уязвимость и про принятие собственной несамостоятельности. Он написал эту музыку, но её судьба — от начала и до конца — была в чужих руках.

Куратора.

Будущих участников кампании на Кикстартере.

И, конечно, Долорес, которая единственная нашла правильные слова, чтобы он не забросил музыку окончательно.

С Долорес они говорили каждый день по несколько часов, хотя оба всё время были заняты. Пятый готовился к записи, Долорес организовывала новую выставку. Пока он договаривался о встречах с хозяевами квартир, она рисовала, а пока она вела долгие разговоры о цвете стен выставки, Пятый переносил партитуру из своего блокнота в программу на компьютере. Сейчас ощущение, что на самом деле они сидят рядом и просто занимаются своими делами, только крепло. Конечно, Пятый тосковал по возможности её коснуться, случайно задеть локтем или ногой. Тосковал по её мягким шагам и по тому, как она придерживала ложку у ручки, когда пила сладкий кофе.

И Долорес его не хватало так же сильно.