Степень превосходства

Пару часов мы чувствовали себя как в осаде. Трое самцов бродили в пятидесяти метрах от линии сторожевых роботов, но отступили в лес незадолго перед тем, как туман стал редеть. Большое сборище в лесу начало помаленьку рассасываться. Мы вздохнули с облегчением, оседлали скутеры и принялись осуществлять наш план. Крейг остался в лагере, я летел один, Малыш сел стрелком у Кэт. Наши машины разошлись в стороны и вышли в тыл «начальникам караула» и «сторожевым дозорам» горилл. Последние нас не интересовали: мы хотели сделать вид, что охотимся на них, но проскочить мимо и отрезать трех самцов. Однако едва скутеры нырнули в заранее намеченные просветы в кронах, как группы горилл бросились врассыпную, а трое самцов рванули в лес с такой скоростью, что мы к ним не успели. Преследовать их в джунглях не имело не малейшего смысла, поэтому мы возвратились в лагерь. Малыш, слезая со своего сиденья, в рассеянности зацепился ботинком за стабилизатор, сплюнул и грязно выругался. Ни один зверолов в глубине души не верит, что существуют животные, которых он не способен перехитрить и поймать. И когда такие все же попадаются, а причины понять невозможно, это приводит его в состояние тихого бешенства.

Мы думали, что гориллы долго не появятся вблизи лагеря, но не прошло и часа, как они опять были на месте. Когда все три «начальника караула» заняли свои посты, мы испробовали другой способ: вылетев в сторону Малого Круглого озера, нырнули в лес и стали медленно пробираться к лагерю, заглушив всю технику, какую только могли. Даже передачу данных между личными кибами отменили – они лишь держали связь с Биасом. Через полчаса он сказал:

– Сорвалось. Гориллы отступают.

В третий раз мы использовали завесу из зондов: из последнего рейса на «Артемиду» Крейг вернулся со всем нашим запасом. Теперь он вывел их в лес, мы опять зашли с тыла, но самцы, против обыкновения, не попытались избежать встречи с зондами и помчались напрямую сквозь завесу. Пока мы подоспели к месту событий, они уже ушли; Крейг попытался оглушить одного зондом, но разбил его о дерево.

В течение следующих двух недель мы старались обмануть горилл, используя все известные уловки и на ходу изобретая новые. Потом мы попытались сбить их с толку однообразием действий, без конца повторяя одни и те же маневры, – не помогло.

Мы с Крейгом старались сохранять хладнокровие, зная из опыта, что с добычей из рейса возвращаешься не всегда. Кэт психовала страшно. Опыта у нее было не меньше, чем у меня и Крейга, но она никак не могла смириться с постоянными поражениями. Малыш был вне себя. Его удивительные глаза меняли цвет с угольно-черного на мертвенно-белый, что у него соответствовало состояниям ярости и крайней ярости. На десятый день гориллы, продолжая легко пресекать любые попытки лишить их свободы, обнаглели настолько, что стали то и дело показываться в ветвях стоящих близ пляжа деревьев. Мы впервые получили возможность сколько угодно наблюдать их непосредственно, но никого это не утешало. Им всегда удавалось скрыться прежде, чем мы успевали прицелиться и выстрелить. Малыша мы больше не пускали дежурить в рубку, не без оснований опасаясь, что он пустит в ход пулеметы «Рейнджера». Кэт накалилась до температуры плавления металлов.

Ее терпение лопнуло, когда один «начальник караула» спустился на толстую ветку дерева, нависшую над самым пляжем. Он уселся на корточки и уставился на нас. На его морде было написано пренебрежение и крайнее высокомерие.

– СУКИН СЫН!!!.. – взвыла Кэт, вскидывая к плечу винтовку; судя по всему, у нее и в мыслях не было брать самца живьем. Я быстро протянул руку и пригнул дуло к земле, но за секунду до этого самец, подпрыгнув вверх на добрых четыре метра, скрылся из виду. Минуты две с очаровательных, по-детски пухлых губок Кэт срывались самые ужасающие ругательства в адрес горилл, а заодно и в мой. Воспользовавшись паузой, которая ей потребовалась для того, чтоб набрать в грудь побольше воздуха, я сказал:

– Расслабься. Нет смысла убивать их только потому, что они оказались умнее нас.

– Вряд ли они нас умнее, – выдохнула она. – Просто мы пока не нашли их слабое место. У всех есть слабое место.

– Золотые слова, – охотно согласился я. – Вот и давай поищем его повнимательнее.

– Поищем… – зло протянул Малыш. – Эти твари меня уже достали! Давайте выдвинем «сторожей» в лес и пусть сработают по наводке с зондов. Кого-нибудь да зацепят. Шанкар Капур…

– Шанкар как раз просил нас воздержаться от убийств, – заметил я.

Плечи Малыша понуро опустились.

– Мне просто жаль: такой заказ – и ни хрена не получим. Так хоть тела продали бы. Пускай потом Шанкар сам разбирается.

– Малыш, если мы послушаем тебя, то после короткого заседания суда нас всех похоронят заживо. А рядом будет могила Шанкара. Мы в заповеднике – соображаешь? Да и в любом случае, сперва квоты – потом трупы, иначе мы просто тела не протащим через таможню на Безымянной. Даже то единственное, что уже есть. Остынь – деньги в этом сезоне мы и так получим неплохие.