Читаем Стихи полностью

Попляши в саду зеленом! Подыграю струнным звоном.

Ах, как несется речка. Ах ты, мое сердечко!

У реки пляшут вместе топольки. А один, хоть на нем лишь три листочка, пляшет, пляшет впереди.

НА УШКО ДЕВУШКЕ

Не сказал бы. Не сказал бы ни слова.

Но в глазах твоих встретил два деревца шалых.

Из смеха и света, из ветерка золотого. Он качал их.

Не сказал бы. Не сказал бы ни слова.

* * *

Проходили люди дорогой осенней.

Уходили люди в зелень, в зелень. Петухов несли, гитары - для веселья, проходили царством, где царило семя. Река струила песню, фонтан пел у дороги. Сердце, вздрогни!

Уходили люди в зелень, в зелень. И шла за ними осень в желтых звездах. С птицами понурыми, с круговыми волнами, шла, на грудь крахмальную свесив голову. Сердце, смолкни,успокойся!

Проходили люди, и шла за ними осень.

ДЕРЕВО ПЕСЕН

Все дрожит еще голос, одинокая ветка, от минувшего горя и вчерашнего ветра.

Ночью девушка в поле тосковала и пела и ловила ту ветку, но поймать не успела.

Ах, луна на ущербе! А поймать не успела. Сотни серых соцветий оплели ее тело.

И сама она стала, как певучая ветка, дрожью давнего горя и вчерашнего ветра.

* * *

Апельсин и лимоны.

Ай, разбилась любовь со звоном.

Лимон, апельсины.

Ай, у девчонки, у девчонки красивой.

Лимоны.

(А солнце играло с травой зеленой.)

Апельсины.

(Играло с волною синей.)

УЛИЦА НЕМЫХ

За стеклом окошек неподвижных девушки улыбками играют.

(На струнах пустых роялей пауки-акробаты.)

Назначают девушки свиданья, встряхивая косами тугими.

(Язык вееров, платочков и взглядов.)

Кавалеры отвечают им, цветисто взмахивая черными плащами.

ЛУННЫЕ ПЕСНИ

ЛУНА ВОСХОДИТ

Когда встает луна, колокола стихают и предстают тропинки в непроходимых дебрях.

Когда встает луна, землей владеет море и кажется, что сердце забытый в далях остров.

Никто в ночь полнолунья не съел бы апельсина, едят лишь ледяные зеленые плоды.

Когда встает луна в однообразных ликах серебряные деньги рыдают в кошельках.

ДВЕ ВЕЧЕРНИХ ЛУНЫ

I

Луна мертва, мертва луна, но воскресит ее весна.

И тополя чело овеет ветер с юга.

И сердца закрома наполнит жатва вздохов.

И травяные шапки покроют черепицу.

Луна мертва, мертва луна, но воскресит ее весна.

II

Напевает вечер синий колыбельную апельсинам.

И сестренка моя поет: - Стала земля апельсином. Хнычет луна: - И мне хочется стать апельсином.

- Как бы ты ни алела, как бы ни сокрушалась, не быть тебе даже лимоном. Вот жалость!

ОН УМЕР НА РАССВЕТЕ

У ночи четыре луны, а дерево - только одно, и тень у него одна, и птица в листве ночной.

Следы поцелуев твоих ищу на теле. А речка целует ветер, к нему прикасаясь еле.

В ладони несу твое нет, которое ты дала мне, как восковой лимон с тяжестью камня.

У ночи четыре луны, а дерево - только одно. Как бабочка, сердце иглой к памяти пригвождено.

""

ПЕРВАЯ ГОДОВЩИНА

По лбу моему ты ступаешь. Какое древнее чувство!

Зачем мне теперь бумага, перо и мое искусство?

Ты с красным ирисом схожа и пахнешь степной геранью.

Чего, лунотелая, ждешь от моего желанья?

ВТОРАЯ ГОДОВЩИНА

Луна вонзается в море длинным лучистым рогом.

Зеленый и серый единорог, млеюший и потрясенный. Небо по воздуху, словно лотос огромный, плывет.

(И ты проходишь одна в последнем сумраке ночи.)

ЦВЕТОК

Ива дождя, плакучая, легла.

О лунный свет Над белыми ветвями!

ЭРОТ С ТРОСТОЧКОЙ

ЛУСИЯ МАРТИНЕС

Лусия Мартинес, сумрак багряного шелка.

Твои бедра льются, как вечер, чтобы свет свой во мраке спрятать, и сиянье твоих магнолий потайные смуглят агаты.

Я пришел, Лусия Мартинес, створки губ твоих вскрыть губами, расчесать зубцами рассвета волос твоих черное пламя.

Так хочу и затем пришел я. Сумрак багряного шелка.

ИНТЕРЬЕР

Не хочу я ни лавров, ни крыльев. Белизна простыни, где раскинулась ты, обессилев! Не согрета ни сном, ни полуденным жаром, нагая, ускользаешь, подобно кальмарам, глаза застилая черной мглою дурманною, Кармен!

СЕРЕНАДА

При луне у речной долины полночь влагу в себя вбирает, и на лунной груди Лолиты от любви цветы умирают.

От любви цветы умирают.

Ночь нагая поет в долине на мостах, летящих над мартом. Осыпает себя Лолита и волнами, и нежным нардом.

От любви цветы умирают.

Эта ночь серебра и аниса сверкает на крышах голых. Серебро зеркал и водопадов, анис твоих бедер белых.

От любви цветы умирают.

ЗАПРЕДЕЛЬНОСТЬ

СЦЕНА

Высокие стены. Широкие реки.

ФЕЯ

Пришла я с кольцом обручальным, которое деды носили. Сто рук погребенных о нем тосковали в могиле.

Я

В руке моей призрак колечка и я прикасаюсь смятенно к соцветьям бесчисленных пальцев. Кольца не надену.

Широкие реки. Высокие стены.

НЕДОМОГАНИЕ И НОЧЬ

Щур в деревьях темных. Ночь. Бормотанье неба и лепет ветра.

Объясняют трое пьяниц в нелепом танце траур и вино, и звезды оловянные кружатся на своей оси. Щур в деревьях темных.

Боль в висках приглушена гирляндами минут.

Ты все молчишь. А трое пьяных по-прежнему горланят.

Простегивает гладкий шелк твоя простая песня. Щур. Чур, чур, чур, чур. Щур.

НЕМОЙ МАЛЬЧИК

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже