Стихотворения

Вита нуова, здорово!
Я, как всегда, не готова:
я прижилась во гробе,
пустила корни в утробе,
пригрелась в разношенной шкуркеЕ
Вотще! Огрызки, окурки,
обломки, обмылки, клочьяЕ
О ненасытность волчья!

* * *

Слушаю сердце.
Систола говорит да.
Диастола нет.

* * *

любовь из меня делай
сырье всегда под рукой
а рядом живут девы
в подолах носят покой
будем с ними помягче
поласковей понежней
может дадут понянчить
даже на несколько дней

* * *

январским белым днем
как здорово родной
отшельничать вдвоем
в раковине ушной
о шепот голос без
почерка без примет
мороз-головорез
здесь потеряет след
до ночи шу-шу-шу
назло календарю
то что сейчас скажу
замертво повторю

* * *

Помассируй мне шею,
а я тебе — предплечье.
Жизнь стала сложнее.
Жить стало легче.
Пуд отложенной соли
мы уже доедаем,
ева из костной мозоли
с глиняноногим Адамом.

* * *

Два кольца. Два конца.
Утро в двуспальном гробе.
Без обручального кольца
мерзнут руки. Обе.
Вольно, ангельский конвой!
Вечный покой покинут.
Без венца над головой
ноги под утро стынут.

* * *

Ничьи зубные щетки,
ключи не от чего
Мучительно нечетки
черты минувшего.
Как жалко, что не жалко,
что прошлое пройдет!
Пальто давно на свалке,
а пуговица — вот.
Рождаюсь. Значит, умерла.
Как и когда, убей, не помню.
Кто отливал колокола
и поднимал на колокольню,
кто отпевал любовь мою,
не помню. Кто диктует оды,
не ведаю. Но узнаю
того, кто принимает роды.

ИЗ КНИГИ "ПЛОЩАДЬ СОЛОВЕЦКИХ ЮНГ"

* * *

Завещание план прожитой жизни.
Над своим гробом не хочу слышать
си-минорный прелюд Рахманинова, allegretto
из Седьмой Бетховена, ничего из любимого
Чайковского. Хочу: А-dur-ный фортепианный
Моцарта, adagietto из Пятой Малера
и Девятую Брукнера, часть третью.
А впрочем, можешь завести, что хочешь:
кто плачет, тот и заказывает музыку.

* * *

Весть обызвестковалась. Смерть нашла
в моей груди незанятое место
и там в клубок свернулась и пригрелась,
тиха, как подобает приживалке,
хитра, как подобает компаньонке,
коварна, как положено подружке.
Когда смеюсь, она со мной смеётся,
а плачу так смеётся надо мной.

* * *

Зеркало по природе правдиво,
поэтому оно легковерно,
поэтому ничего не стоит
ввести его в заблужденье:
поворот головы, пары прядок
размещенье, прищур и улыбка и уже верещит, простофиля:
"Всех милее, румяней, белее!.."

* * *

Надкусив эту смерть, как плод
с пресловутого древа,
потеряла свой рай, и вот
я бездомна, как Ева.
Я не в курсе блужданий души
в пространствах Иного,
но меня ты, как чести, лишил
бессмертья земного.
Я-то думала тридцать лет
и три года,
будто смерти в меня нет
хода…

* * *