Стихотворения и поэмы в 2-х т. Т. I

Мы вышли вместе. Об руку рука —
Так со строкою связана строка,

Не только рифмою, не только тем,
Что всем понятно и доступно всем.

Взобрались фонари на черный мост,
И ночь во весь свой исполинский рост

Стояла, прислонясь к большой стене,
И Генрих спал на бронзовом коне.

Казался город горьким и простым,
Как будто он не может быть иным,

Как будто все, что видим, — так и есть:
Ночь, статуя и лужи плоской жесть,

И даже наша тень — двойной урод,
Застывший на панели у ворот.

3. «Рассвет скользил по сваям длинной башни…»

Рассвет скользил по сваям длинной башни,
Ступая со ступеньки на ступень.
Он вытеснял с упорством день вчерашний,
Во мгле выкраивая новый день.

Рассвет был желт, желтей лимонной корки.
Он лезвием холодного луча
Раздвинул серых туч стальные створки
И окна жидким блеском отмечал.

Из-за угла Сосинский нам навстречу
Тащил портфель, как мученик грехи,
И голосом сказал он человечьим:
«Я Гингера в печать несу стихи».

Портфель под мышкой крепко был привинчен.
Ты отвернулся и пробормотал,
Как некий стих: «Сегодня умер Минчин,
Сегодня умер Минчин», ты сказал.

4. «Мы скитались по пустым бульварам…»

Мы скитались по пустым бульварам,
Башня уходила в синеву,
Нам платаны раздавали даром
Звонкую, горячую листву.

И один неосторожный листик
На моем улегся рукаве,
А другой, такой же золотистый,
Бабочкой растаял в синеве.

Ты с поклоном снял большую кепку,
С ним ты попрощался навсегда,
Руку сжал мне крепко, очень крепко,
Очень крепко, так, как никогда,

И сказал почти с каким-то стоном,
Точно обжигаясь на огне:
«Дико вскрикнет Черная Мадонна,
Руки разметав в смертельном сне».

5. «…Дико вскрикнет… Ветер, снова черный ветер…»

…Дико вскрикнет… Ветер, снова черный ветер
Задувает фонари.
Снова окаймленный жестким полусветом
Вход в подземный мир горит.

Не метро и не подвал кофейни жалкой
Это желтый вход туда,
Где слепец, стуча по камням белой палкой,
Исчезает без следа.

Покрывают стены низких коридоров
Вверх и вниз, во все концы,
Мертвенным геометрическим узором
Ледяные изразцы.

И как окна в ад, во мгле афиш квадраты
Полыхают и горят.
Милый, где ты, неужели нет возврата,
Где ты, где ты, милый брат?

[1947]

СЕВЕРНЫЙ ЛЕС (1–5)

1. «Зимой здесь был тетеревиный ток…»

Зимой здесь был тетеревиный ток.
Снег излучал таинственное пламя.
Поддерживали звездный потолок
Вершины сосен белыми ветвями.

Луна глядела с дымной высоты
Расширенным и неподвижным оком,
Как, распушив широкие хвосты,
Токуют петухи в снегу глубоком.

И этот шум, похожий на прибой,
Рассыпав брызги в воздухе морозном,
Звучал в огромной тишине ночной
Неукротимо, яростно и грозно.