Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Помимо «выхода», вагина уподоблялась и «входу». В трактате Stimulus Amoris («Стрекало любви»), написанном в конце XV в. францисканцем Джакомо да Милано, она метафорически описывается как «райские врата». Мистик XIV в. Уолтер Хилтон тоже сравнивал рану Христову с райскими вратами, местом единения и слияния невесты и жениха. Он писал, что кровоточащие раны Христа всегда открыты для верующего, который через них может войти в утробу Господа. По мнению францисканского богослова Бонавентуры (ок. 1218–1274), рана была дверью, ведущей к сердцу Христову. Он наставлял монахинь: «Пусть не будет тебе достаточно вложить руку в Его рану, но войди в дверь в его ребре и пройди прямо к сердцу Иисуса. Там, горя любовью к Христу распятому, преобразись во Христа».

188 (XXIV). Родильный пояс. Великобритания, ок. 1500 г. London. Wellcome Library. Ms. 632

Надпись на «родильном поясе» обещает владельцу или владелице всевозможные блага, в т. ч. безопасные роды, а также заверение в том, что младенец доживет до крещения. Длина свитка, как заявляют его создатели, точно соответствует росту Девы Марии. Изображение креста предлагалось прикладывать к животу с началом схваток. Над раной Христовой расположен текст, в котором подсчитывается количество капель крови (547 000), вытекших из нее.

В мистических откровениях – особенно тех, где в рану Христа вонзается (или из нее вынимается) копье или стрела, – грань между божественным и эротическим оказывается неуловимо тонка. Цистерцианка Гертруда из Хельфты (1256–ок. 1302), молясь перед причастием, попросила Господа пронзить ее сердце стрелой своей любви; приняв же святых тайн, она принялась за чтение некоей благочестивой книги. Книга содержала изображение распятого Христа, и из раны на ребре Гертруда увидела луч света с острым наконечником, как у стрелы. Этот луч на минуту высунулся из раны и вернулся обратно. Так повторилось несколько раз, и Гертруда описывает его воздействие как нежные, но глубокие уколы. После видения Христос вернулся к Гертруде, чтобы, нанеся ей рану в самое сердце, закрепить их духовный союз.

Первые изображения женщины, которая нападает с копьем на Христа, пригвожденного к кресту, возникли под влиянием цистерцианской мистики XII в. В одной из проповедей Бернард Клервосский выстроил следующую богословскую аллегорию: Господь наделил Адама и Еву добродетелями, но прародители утратили их с грехопадением. После этого добродетели перессорились – Истина и Правосудие хотели, чтобы человечество погибло, в то время как Милосердие и Мир просили Господа помиловать людей. Бог решил, что смерти одного человека для спасения всех людей достаточно: после того, как Сын Божий умер на кресте, добродетели помирились. Из этого поучительного рассказа появились изображения, где женщины (добродетели) распинают Христа. При этом одна из них ранит его или же прикасается к ране на его груди. В таких вариантах Распятия, несомненно, есть сексуальный подтекст – тесные объятия, проникновение и т. д. (189). По крайней мере, в одном случае фигура, пронзающая Христа, прямо названа «невестой» (190, 191).

189 a. Эбрах-Вюрцбургская псалтирь. Эбрах (Германия), ок. 1230 г. München. Universitätsbibliothek. 4° Cod. Ms. 24. Fol. 1r

189 b. Витраж в церкви аббатства Винхаузен (Германия), ок. 1330 г.

Caritas (Милосердная любовь) у Распятия. Высокая женщина стоит рядом с уже умершим (о чем свидетельствуют закрытые глаза) Христом, тесно прижимается к его телу и собирает кровь из его раны в чашу. На витраже она же, не размыкая объятий (в то время, как Иисус тоже обнимает ее, спустив с креста одну руку!) глубоко вонзает в распятого кинжал.

Означают ли такие образы, что женщина выступает в них в роли мужчины, а мужчина (Иисус Христос) – в роли женщины? Скорее речь о другом: когда дело касается любовных отношений верующих с Богом, пол не так важен. Здесь сексуальная метафора может использоваться с большей гибкостью, чем когда изображаются два земных любовника.

190. Регенсбургский лекционарий. Регенсбург (Германия), XIII в. Oxford. Keble College Library. Ms 49. Fol. 7r

Как сказано в Евангелии от Иоанна (19:34), рану распятому Иисусу нанес «один из воинов». На некоторых изображениях эту роль берут на себя Любовь (Caritas) или Мир (Pax). Здесь же тело Христово пронзает женская фигура с нимбом, надписанным «Sponsa», т. е. «Супруга» из Песни Песней.