Страх, любовь и пропаганда: Механизмы влияния в сектах и тоталитарных системах

Какой она проделала путь? Как попала туда? Как ей удалось сбежать? История Марины и ее товарищей легла в основу моей книги. Хотя эта история не так драматична и кровава, как многие подобные рассказы, этот пример прекрасно демонстрирует и методы, характерные для социально-психологического контроля, и динамику таких групп. Кроме того, это прекрасная возможность для углубленного тематического изучения.

Масуд Банисадр написал невероятные воспоминания о времени, проведенном в рядах Организации моджахедов иранского народа (ОМИН), в которую его завербовали, когда он был студентом Ньюкаслского университета[6]. Чтобы поговорить с ним, я отправилась в Мидлсбро – промышленный город на севере Англии. Масуд показал себя хорошим хозяином: он даже приготовил для меня изысканное блюдо персидской кухни – тушеную говядину, обильно посыпанную травами и подаваемую с тахдигом (рисом с корочкой), приправленным шафраном. По словам Масуда, лидеры иранских моджахедов не запрещали наслаждаться пищей, а вот от радостей любви призывали отказаться. Он, как и все его товарищи, был вынужден уйти от жены, согласившись на «идеологический развод». Однако в это же самое время лидер организации Раджави выбрал себе новую жену, которая, к его счастью, была свободна… как раз потому, что ее бывший муж, один из командиров моджахедов, был вынужден пойти на «идеологический развод».

Об Энн Синглтон я впервые услышала в 2008 году, когда узнала, что она опубликовала часть моей собственной истории у себя на сайте с говорящим названием cultsandterror.org – «Культы и террор». Оказалось, что она тоже была членом ОМИН. Ее завербовали через кружок студентов Манчестерского университета, на встречи которого она ходила со своим парнем-иранцем. Вскоре привычная жизнь в Йоркшире сменилась на тренировки в иракских пустынях – с автоматом Калашникова и в полном боевом облачении. Командиры постоянно показывали ей видеоролики с женщинами-смертницами. Но, оказавшись у края пропасти, Энн сумела сделать шаг назад. Сейчас она живет в родном Йоркшире, воспитывает сына и просвещает людей, рассказывая им о сектах, терроризме и промывании мозгов. Как она оказалась среди террористов и как ей удалось от них сбежать?

Затем вы узнаете о моей истории, которую я уже описывала в своей книге «Наружу»(Inside Out: A Memoir of Entering and Breaking Out of a Minneapolis Political Cult)[7]. Я непреднамеренно оказалась частью плана по сокрытию убийства, совершенного лидером небольшой и опасной группы, членом которой я была на протяжении долгих и мрачных десяти лет в 1980-х.

Поделившись друг с другом пережитым опытом, мы с Масудом сразу поняли, что наши организации пользовались схожими методами контроля людей, хотя он был частью террористической ячейки, а я состояла в политической группе.

Также мы поговорим о религиозных сектах. Питер Фруман – молодой человек, чьи родители были членами секты «Дети Бога» (сейчас она называется «Семья»). В детстве его разлучили с отцом и матерью, а затем подвергали физическому и сексуальному насилию. Таких детей, как он, были сотни. Будучи подростком, Питер смог сбежать из секты, но его родных удерживали еще много лет[8]. Теперь Питер стал активистом: он добровольно занимается помощью людям, выросшим в схожих условиях, и рассказывает общественности о существовании этих тайных, оторванных от обычной жизни миров. Он работает совместно с тремя женщинами, написавшими эмоционально насыщенную книгу «Без сестры – никогда» (Not Without My Sister)[9], в которой они рассказывают о труднейшем опыте, пережитом в секте.

Об этих историях и о судьбах многих других людей вы узнаете, прочитав эту книгу.

Я взялась за перо, потому что уверена: людям нужен доступный и понятный источник информации, обобщающий результаты различных исследований, опыт очевидцев и последние теоретические открытия, – словом, все, что позволило бы как следует разобраться в феномене психологического манипулирования. Это знание, в свою очередь, позволит защитить себя, детей, наших близких. С помощью этой книги я хочу вплести свой голос в стремительно растущий хор, который старается привлечь к себе внимание и перекричать глупые и бессмысленные вопли – «мнение», превалирующее в академической среде. Многие ученые считают, что насильственного убеждения и промывания мозгов не существует. По их мнению, нет никаких культов – только девиантные «новые религии», адептов которых нужно просто оставить в покое: пусть проводят свои ритуалы. Для них неважно, что большинство из нас состояли отнюдь не в религиозных сектах. Эти ученые говорят, что люди наподобие меня и тех, о ком я писала выше, – всего лишь разочаровавшиеся последователи (некоторые даже, отказавшись от своего любимого мудреного социологического жаргона, попросту называют нас «обиженными отступниками» и «рассказчиками страшилок»)[10]. Критики считают, что мы просто пытаемся переложить ответственность за наши ошибки на организации, в которых мы состояли. Даже заявляют, что мы действовали по собственной воле, а теперь просто хотим замести все следы.