Строптивость - сестра таланта (СИ)

- Знаешь, - отпрянула я от него, - ты слишком много о себе возомнил. Уж слишком много чести. Я пришла не возвращать тебя в школу, - черт! Ну, вот. Ты все испортила, Яна!

Поздравляю. Вот знала же, что такого говорить нельзя, но все… теперь словесный понос не закончится. – Я пришла к тебе, - горделиво задрала голову и сняла с плеча чехол. – Я пришла к тебе, чтобы ты дал мне урок игры на гитаре! – и, усмехнувшись, начала следить за его реакцией.

Ну что, голубок, съел? Король мне тут нашелся.

- Ясно, - вздохнув, сказал он. – А я-то думал, что ты поняла. Ну ладно, пойдем, - и открыл квартиру.

Когда мы вошли в помещение я взяла его за руку и спросила:

- Что поняла? Что я должна была понять?

- Сейчас не поняла – поймешь со временем, - улыбнулся парень.

Черт, ненавижу-обожаю его улыбку. А когда он так на меня смотрит… сердце пускается в пляс. На глаза навернулись слезы. Ненавижу. Я опустила голову, слеза скатилась по щеке. Я присела, чтобы развязать кроссовки, точнее делая вид, что я этим занимаюсь. На самом же деле, я пыталась успокоиться. Артём куда-то ушел. Ладно, сейчас… сейчас я успокоюсь, и все будет по-прежнему. Закончив с первым предметом обуви, я перешла ко второму, как вдруг передо мной упал мой браслет. Да, тот самый, который… я подняла голову, надо мной навис Артём:

- И не говори, что не твое, - резко оборвал меня он, как только я раскрыла рот. – Я знаю, что это твое. Я знаю, что тогда в парке это была ты.

Я так и застыла на месте. Нет-нет-нет! Этого не может быть, что же делать? Я так и вперила в него взгляд, он смотрел пристально мне в глаза. В голове кружилось только лишь одно слово: «Поцелуй. Поцелуй. Ну же…». Но, видимо, мои мысли не были услышаны, потому что он отвернулся и сказал:

- Как закончишь истерить, иди в комнату. Я жду тебя там.

Что?! Неужели он видел, что я плачу? Но как? Ладно, не будем сейчас об этом.

- Эй! Ну, ты где? Ладно, когда девушки собираются на свидание, но обычно разуваются они в разы быстрее. Или это не про тебя? – кричал из своей комнаты Артём.

- Иду я, уже иду, - проворчала я себе под нос. И вот какой черт меня потянул согласиться прийти сюда?! - Аааа… дура! Дура! Дура! - колотила себя по башке.

- Ты что, в мазохисты подалась? – насмешливо спросил Артём.

- Я не истеричка! – ткнула я в себя пальцем и достала гитару из чехла.

- Ммм.. как моя, только цвета другого. У тебя неплохой вкус в этом, радость моя, - заулыбался он.

- Что?! Какая я тебе радость? Попридержи язык!

- А то что? – подошел он к кровати, на которой я сидела.

- А то… а то… - глаза бегали из угла в угол, не желая встречаться взглядом с ним. Сердце пропускало удар за ударом. – А то я уйду! Вот, - и насупилась.

- Вот как, - навис он угрожающе надо мной. – Ну, что ж, попробуй, Рязанцева, - он опёрся ладонями на кровать, тем самым заставив меня упереться в кровать локтями.

- Артём… - он заставил меня лечь на кровать. Я уперлась ладонями ему в грудь. – Что ты… что ты делаешь, черт бы тебя побрал? – совладала я с мыслями. – Ты разве не понимаешь? Я болею! А если ты тоже заболеешь?! Что ты тогда делать будешь?! – в его лице что-то изменилось, после чего он рассмеялся и упал рядом со мной.

- Вот дура. Ахахаха, черт,- приложил руку ко лбу. – Как можно быть такой дурой? Ахаха, - смеялся он все пуще и пуще.

- Хватит! Не смейся! – насупившись, я приняла вертикальное положение. Он сел рядом со мной.

- А то что? – заинтересованно посмотрел он мне в глаза. Ненавижу.

- Иначе мне придется тебя как-нибудь успокоить.

- Не надо было меня смешить, - усмехнулся он и улыбнулся. – Ладно, давай приступим. Бери свою гитару. Будем вместе аккорды перебирать, а то у тебя плохо получается.

- Ладно, - пожала плечами. А что мне остается делать? Только согласиться. Потому что как бы упорно я самостоятельно не пробовала – все без толку.

Он сел сзади меня, как тогда, взял мои руки в свои и начал водить пальцами по струнам. Положив мне голову на плечо и дыша мне на ухо, он перебирал аккорды. От его дыхания захватывало дух, сердце готово было выскочить из ушей, руки предательски дрожали… Видимо, он заметил это, потому что остановил игру, но не отодвигался, оставаясь сидеть на месте.