Суета сует

Но вот Мила заговорила о разводе! Она и раньше делала это, бессовестно предавая чистую любовь мужа. Однако на этот раз в ее словах не было обычного гнева, раздражения, а только смирение перед неизбежным.

— Нам нужно расстаться, — тихо и спокойно произнесла она, не замечая, как побледнела ее верная подруга, ее благодарный слушатель. — И, знаешь, кажется, Макс не против. Мы даже обсудили, как разделим имущество. Смыслов умудряется шутить, говорит, что мы пример расставания воспитанных людей. Он, как всегда, в своем репертуаре.

Это было уже что-то! Ускользающий шанс снова в ее руках. Хмелевская затаилась, гнала от себя дурные мысли, старалась ничего не предугадывать. Она знала, что все-таки дождется! Мила оказалась еще равнодушнее, чем она предполагала. Шанс, долгожданный шанс! Ирина холит его, боится спугнуть. Она обязательно воспользуется им и не упустит! Ведь ей на самом деле так надоела холостяцкая жизнь, постоянная смена партнеров, депрессии после очередного расставания. Она возненавидела мужчин за их легковесное отношение к жизни, себя — за то, что не могла отказаться от желания быть любимой этими неблагодарными существами. И только Макс никогда не попадал в ряды этих безжалостных, эгоистичных созданий. Он стоял особняком, полностью околдованный своей женой, влюбленный во все ее прелести и недостатки, погруженный в заботы о доме, сыне, в собственные проблемы, наконец.

Хмелевская разыгрывала в своем воображении очень смелые и далеко не платонические фантазий. Засыпая, она хотела только одного — хоть там, в сновидениях быть с любимым. Ей казалось, что каждый день приближает исполнение мечты. Но дальше разговоров не шло. Смысловы продолжали жить вместе, подходя к серебряному юбилею свадьбы. В конце концов, Ирина решила, что Мила просто играет, желая еще и еще слышать, как же ей несказанно повезло с таким мужем и показать, что ей легче легкого в один миг забыть о его существовании. До последнего Хмелевская не верила, что Мила отважится на эту ошибку. Именно с этого момента, по расчетам Ирины, и начнутся все ее неприятности, ее закат. И все-таки свершилось!

Однажды вечером раздался звонок в дверь. Уставшая после работы, Ирина не ждала гостей. Она только что приняла душ и хотела посмотреть один из своих любимых фильмов по видеомагнитофону. Последнее время это было ее излюбленным времяпрепровождением долгими зимними вечерами. Звонок застал ее врасплох. Положив выбранную кассету, она нехотя направилась к входной двери. Хмелевская была уверена, что это Мила. Только она позволяла себе являться без предупреждения в любое время суток. Для нее не существовало понятия позднего вечера или раннего утра, когда речь шла о необходимости поговорить по душам. Но, посмотрев в дверной глазок, Ирина опешила: увидеть Максима она ожидала меньше всего.

— Добрый вечер, Ириша, — она не узнала его голоса. Да и весь вид его говорил: что-то произошло!

— Здравствуй, — ответила Ирина, машинально заглядывая за спину Смыслова. Она надеялась увидеть Милу.

— Я пришел без Милы, — Максим виновато улыбнулся. — Ты меня пустишь?

— Заходи, пожалуйста…

— Спасибо.

— Чай, кофе? — спросила Ирина, наблюдая, как нежданный гость снимает обувь.

— Ничего не нужно. Ничего… Который час? — оглядываясь по сторонам, спросил Максим.

— Одиннадцать почти, без четверти.

— Извини, ты, наверное, уже отдыхала?

— Ладно тебе извиняться. Что стряслось?

— Заметно, да?

— Еще бы. На тебе лица нет, — ответила Ирина, проходя в комнату. Она села на диван, жестом предлагая Максиму устроиться рядом.

— Нет лица? Конечно, это самое верное. Я потерял его, но не сегодня, — барабаня пальцами по спинке дивана, мрачно произнес Смыслов.

— Макс, не томи. Что случилось?

— Мы с Милой сегодня развелись…

— Сегодня? — Она чуть не бросилась ему на шею от радости, но увидела, как Максим нервно кусает губы, и умерила свой пыл.

— Она меня бросила.

— Вы разошлись. Называй вещи своими именами.

— Я ей не нужен, никогда не был нужен. Лимон выжали и выбросили. А ведь цедру тоже используют, правда? Зачем же сразу в утиль?

— Ты не то говоришь. Перестань, пожалуйста, — Ирина поднялась. — Пойдем на кухню. Я хочу курить.

Они курили молча, не поднимая друг на друга глаз. Впервые Ирина не могла найти успокаивающих слов. Она всегда умела сказать то, что нужно, поддержать, а в этот раз сидела, словно воды в рот набрала. Слова не шли с языка, а смотреть на жалкого, раздавленного обстоятельствами Максима ей было тяжело. Ирина понимала, что он ждет от нее утешения. Но единственное, на что она сейчас была способна, — чувствовать жалость по отношению к Максиму и нарастающую злость в адрес подруги. Мила все-таки поступила так, как хотела. Легко растоптав, она будет двигаться вперед, блистать, сиять, вести душевные беседы с гостями своей программы. В ее жизни словно бы ничего и не изменится, а какое ей дело до страданий близкого человека, теперь бывшего мужа? Она всегда умела не обращать внимания на подобные «мелочи».

— Кофе хочешь? — снова спросила Ирина, чувствуя, что слишком затянулось их молчание.

— Нет. Извини.

— Еще сигарету?