Суррогат мечты

Лебедев стоял, скрестив руки на груди, не слыша поздравлений Новикова и радостной суеты обслуживающего персонала. Ученый думал.

Они добились в Институте способности управления электромагнитной индукцией для создания супероружия, такого, с которым по мощности может сравниться только ядерный фугас. Теперь Лебедев лично увидел это оружие в действии. Это зрелище не могло не потрясти. От снарядов электромагнитной пушки не могла спасти ни одна броня. пронизанный, как листик бумаги, стальной щит наглядно это подтверждал. А стреляли всего лишь остроконечной болванкой из вольфрама диаметром сорок и длинной семьдесят миллиметров. А если увеличить массу снаряда вдвое? Втрое? Заменить вольфрам обедненным оружейным ураном?

Если бы Лебедев был верующим человеком, а не научным атеистом, воспитанным в традициях философии марксизма – ленинизма, он бы непременно перекрестился.

«Что вы чувствуете, когда стреляете в живого человека» - спросили как-то одного воина.

«Я чувствую отдачу» - ответил тот.

-Лаборатории находились на первом этаже, - Сахаров расстелил на столе громадную, отпечатанную на нескольких больших листах, склеенных между собой торцами план-схему Института. – Вот здесь, здесь и здесь. Меня интересует все, на чем можно сохранять информацию. Особенно диски, флешки, как вы их называете, и жесткие диски компьютеров. Но лаборатории наверняка закрыты.

-Как так? – удивился Кротов, командир отделения бойцов прикрытия. – Там же давно света нет, вырубилось все, или замки чисто механические?

-В бункере под зданием находится небольшой атомный реактор, - признался академик. – Его буквально за полгода до аварии перезарядили, так что электроэнергии должно быть предостаточно. Если, разумеется, до сих пор работают турбины. Но они надежные, из Америки везли, так что ничего им не сделается. Замки там особые, электромагнитные, я дам вам специальное устройство, универсальный ключ для всех дверей Института. Ну, с механическими замками, разумеется, справляйтесь сами. Своими, так сказать, первобытными средствами. Прежде, чем входить, обязательно замерьте плотность излучения пси – поля и, конечно, уровень радиации. Про отравляющие вещества и биологическую опасность тоже не забывайте. Институт ведь занимался разными вопросами…

-Что может нас там ждать? – прямо и без обиняков спросил Эдуард. – Какие твари могут водиться?

-Я не знаю, - отвел глаза академик. – Скажу честно: научный центр занимался самыми разными областями генной инженерии, биомеханики и плотно изучал мутации, для чего была, вот здесь – указал место на плане, - целая лаборатория по облучению живых существ разными дозами альфа, бета и гамма излучений. Результаты были самыми разными. Я сам занимался по большей части экономическими вопросами и конечными данными, сам в исследовательских отсеках бывал редко, но кое-что знаю. Многие из существ быстро умирали, фактически заживо разлагались. А вот некоторые приобретали сверхдопустимую живучесть, способность к мимикрии и, конечно, агрессивность.

-Скажите, академик, вы вели опыты с человеческим материалом? С людьми? Живыми?

Сахаров минут пять молчал, барабаня пальцами по столу, потом медленно проговорил:

-Да. Вели. Это были эксперименты по попыткам создания биологического оружия. Развитию у людей изначально заложенных в них самой природой способностей к телекинезу или трансляции пси-импульсов. Для этих целей нам доставляли заключенных – смертников, которым перед приведением приговора в исполнение давали альтернативу: получить свою пулю или послужить науке с мизерным шансом на жизнь. Почти все, кстати, соглашались на второй вариант. Мы проводили жесткий отбор подопытных, а потом… Впрочем, неважно.