Суженый для горной ведьмы

— Ты да, — отрезала Дара. — Ты смотришь на меня, как на свою вещь — дорогую, красивую, но все-таки вещь, — хотя бы не женаты даже суток, а причиной нашего брака был твой долг перед ведьмой. Я представляю себе, чем это закончится, когда мы выйдем на берег. Я не привыкла быть рабыней. Хочешь строить полноценную семью? Замечательно. В таком случае, мы с тобой на равных.

— Ты хочешь это за кинжал? — изогнул брови Геор.

— Нет, — ответила она. — За кинжал ты всего лишь будешь спать на полу. А я — на твоей кровати, — она плавно поднялась со стула, на котором сидела, и медленно подошла к Геору ближе.

— Значит, за нашу счастливую семейную жизнь?

— За нашу счастливую семейную жизнь, — Дара остановилась напротив Геора и положила руки ему на плечи, — ты отпустишь моих людей, когда мы прибудем на сушу. Чтобы тебе не было так обидно, они поклянутся на крови, что больше не будут заниматься противозаконной деятельностью. Только честный заработок и честная жизнь.

— Тогда откуда здесь появляется равноправие?

— О, — ладони Дары скользнули по шее адмирала, и она подалась вперед — так, чтобы смотреть ему глаза в глаза. Мужчина, в очередной раз сдаваясь перед красотой горной ведьмы, обнял ее за талию. — А равноправие в нашем семействе будет за то, что я не расскажу Урсуле, что никакой морской ведьмой себя не считаю.

Геор аж закашлялся от неожиданности, но руки не убрал. Дара чувствовала исходящее от него тепло — и с трудом сдерживала рвущуюся почему-то на свободу улыбку. В адмирале было что-то… Настолько завораживающее, что даже она, горная ведьма, поддавалась его влиянию. Казалось, стоило посмотреть несколько минут в его глаза — и можно потеряться, забыть о том, что собиралась от него требовать.

— Тогда пострадаем мы оба, — предупредил Каннингем.

— Тебе так трудно признать женщину равной себе?

Он явно задумался. Пауза затянулась, и Дара уже ждала, когда Геор, осознав, что ее силы на исходе, просто вышвырнет ее прочь из каюты и прикажет своим солдатам сопроводить молодую супругу в трюм. Но раз умирать, так с музыкой, и она не собиралась забирать свои слова назад. Нет еще такого адмирала в этом мире, который переиграл бы горную ведьму!

- Я согласен, — вдруг произнес Геор.

— Ты…

— Согласен, — твердо повторил он. — Равноправие и твои законопослушные пираты на свободе. Но спать на полу я не буду.

— Я тебе, кажется, говорила, что счастливая семейная жизнь и принуждение — это несколько разные вещи.

Адмирал закатил глаза.

— Я не какой-то ненормальный и не извращенец, и, если тебе действительно надо время, оно у тебя будет. Пока мы не доберемся до суши.

— А потом?

— А потом вступает в силу мое условие, — протянул Геор. — Твои пираты получат свободу, если ты согласишься стать полноправной графиней Каннингем и отправиться вместе со мной в нашу счастливую семейную жизнь. Откажешь — я тебя отпущу. Они предстанут пред судом и, коль уж такие честные, будут освобождены им. Или нет, если ты несколько преувеличиваешь заслуги этих прелестных мужчин. Ну так что? Это не противоречит твоим требованиям?

— Не противоречит, — решилась Дара.

Чтобы вырваться из плена чужой магии, должно быть, подсознательно выплетаемой вокруг нее, пришлось тряхнуть головой. Геор был непозволительно близко, и Дара смотрела ему в глаза, чувствуя, что следовало бы отвернуться, а то и отступить на несколько шагов назад. Но она не привыкла сбегать от опасности. Разве какой-то мужчина может заворожить горную ведьму?

Казалось, Каннингем прекрасно знал, как он влияет на женщин. Он теперь куда увереннее потянулся к ее губам, и Дара сама не поняла, когда этот поцелуй успел начаться. Реальность словно перемешалась в ее голове с вымыслом, а когда девушка силой воли заставила себя вернуться в привычный мир, уже оказалась в чужих теплых объятиях и отвечала на беглые, быстрые поцелуи.

Небеса, за кого она вышла замуж?!

Геор, казалось, с трудом прятал улыбку. Он сгреб Дару в охапку, усаживая ее к себе на колени, и оставлял короткие следы-знаки на ее шее, невидимые для постороннего взгляда. Девушка чувствовала, как чужая магия, едва ощутимая, но все равно висевшая в воздухе, опутывает ее, сковывает по рукам и ногам, затягивает все глубже и глубже в неизвестную яму.

Колдун проклятый!

И все же, хотела Дара того или нет, но она поддавалась. То ли Геор был настолько сильным колдуном, то ли действительно нравился ей, как мужчина, но предательские мысли, что можно было бы и не противиться, все равно ведь муж, слишком прочно поселились у девушки в сознании.

Она усилием воли заставила себя отпрянуть и прижать палец к его губам.

— А как же, — все еще тяжело дыша, прошептала Дараэлла, — твое обещание дать мне время?

— Так разве ж это недобровольно?

— Вот как… — Дара знала, что в ее глазах вспыхнуло ведьминское колдовство — и оно же отобразилось во взгляде Геора. Мужчина словно подсознательно копировал все ее приемы, так легко сводившие глупцов с ума…

Проклятье!