Святые грехи

Удивительно, но в ведущие издательства потекли сочинения на эту тему: с авторами велись переговоры, их рукописи готовы были покупать. Наибольшим спросом пользовались сценарии мини-сериалов. При жизни Анна Ризонер — как, впрочем, и остальные жертвы, — никогда не привлекала внимания.

Жила она одна. По работе была связана с одной из адвокатских фирм города. В ее квартире были расставлены подсвеченные, украшенные эмалью скульптуры весьма причудливых форм и находилась клетка с фламинго, что свидетельствовало о склонности хозяйки к авангардному искусству. Гардероб ее отражал скорее вкус работодателя: от строгих костюмов до элегантных шелковых блуз с рюшами. Она могла позволить себе покупать вещи у Сакса. У нее были обнаружены две пленки с записями уроков аэробики Джейн Фонда, персональный компьютер «Ай-би-эм» и книга по искусству кулинарии. Над кроватью в рамке висела фотография мужчины, в ящике туалетного столика стоял небольшой (четверть унции) флакон духов, а на самом столике — цветы, свежие цинии.

Анна была хорошим работником. За время службы она пропустила всего три дня, да и те по болезни. Но о занятиях ее в нерабочее время сослуживцы ничего не знали. Соседи отзывались о ней тепло и говорили, что мужчина, чей портрет висел над кроватью, был у нее частым гостем.

Записная книжка, заполненная почти целиком, содержалась в идеальном порядке. Тут были телефоны случайных знакомых и дальних родственников, отоларинголога, страховых агентов, инструктора по аэробике.

Обнаружились координаты и некой Сьюзен Хадсон, художника-графика, которая, как выяснилось, была близкой подругой Анны со студенческих лет. Она жила в квартире, расположенной над галантерейным магазином. Бен и Эд застали ее дома. Открыв им дверь, Сьюзен вернулась на диван и уселась, поджав ноги. На ней был купальный халат, а в руках — чашка с кофе. Веки у Сьюзен распухли, глаза покраснели, и под ними залегли глубокие тени.

Звук телевизора был приглушен, на экране вертелось «Колесо удачи». Кто-то только что разгадал очередную загадку.

— Если хотите, кофе на кухне, — предложила она. — Извините, мне трудно быть сейчас гостеприимной.

— Ну что вы, спасибо. — Бен присел на другой конец дивана и пододвинул стул напарнику. — Вы хорошо знали Анну Ризонер?

— У вас есть настоящий друг? Не тот, конечно, кого принято так называть, а настоящий? — Ее короткие рыжие волосы торчали во все стороны. Она провела по ним ладонью, пытаясь пригладить их, отчего они еще больше взъерошились. — Я действительно любила ее. Никак не могу смириться с тем, что она… что ее… — Сьюзен закусила губу, — похороны завтра.

— Знаю. Мисс Хадсон, неловко беспокоить вас в такой момент, но нам необходимо задать вам несколько вопросов.

— Джон Кэррол, — ответила она, не задумываясь.

— Извините?

— Его зовут Джон Кэррол, — повторила она, а затем, видя, что Эд достает записную книжку, произнесла имя раздельно по буквам. — Вы хотите знать, почему Анна разгуливала по ночам одна, так ведь?

Она взяла со стола телефонную книжку. В ее глазах была тоска, смешанная с яростью. Не выпуская из рук чашку с кофе, она принялась ее листать.

— Вот его адрес. — Она передала книжку Эду.

— Нам известно имя некоего Джона Кэррола, адвоката фирмы, где работала мисс Ризонер. — Эд перевернул страничку в своей записной книжке и сравнил адреса. — Точно, это он и есть.

— Уже два дня он не появляется на работе.

— Прячется, — взорвалась Сьюзен. — Он струсил, не может высунуть нос наружу и увидеть, что натворил. Если он появится завтра, если осмелится показаться, я плюну ему в лицо. — Она прикрыла глаза рукой и покачала головой. — Да нет, нет, все не то. — Отняв руку от глаз, она словно обмякла. — Анна любила его, любила по-настоящему. Они встречались почти два года, с момента его прихода на фирму. Он настоял, чтобы никто не знал об их романе. — Сьюзен сделала большой глоток и постаралась взять себя в руки. — Ему не хотелось сплетен на работе, и Анна не возражала. Она соглашалась с ним абсолютно во всем. Трудно представить, но она готова была пойти ради него на все. Почему трудно представить? Да потому, что Анна — сама мисс Независимость. Я с удовольствием подражала ей: мне было приятно ни от кого не зависеть — иметь особый стиль жизни. Она не была агрессивной, надеюсь, вы правильно меня понимаете, просто ей нравилось жить по-своему. И так было всегда, до появления Джона.

— Между ними были особые отношения? — спросил Бен.

— Можно и так выразиться. Но даже ее родители об этом не знали. Анна сказала только мне. — Сьюзен вытерла глаза. Тушь размазалась и растеклась по лицу. — Поначалу она была так счастлива! И я была рада за нее, хотя мне не нравилось, что она… как бы это сказать, во всем ему подчинялась, даже в пустяках: ему нравилась итальянская кухня — и она ее полюбила. То же и с французскими фильмами. Словом, куда он — туда и она.

По всему было видно, что Сьюзен с трудом держит себя в руках. Свободной рукой она принялась теребить воротник халата.