Сын моего мужа

Опускался лицом, стараясь попробовать все, что находил, гладил, стучал языком, обхватывая губами выступающий бугорок клитора, ощущая, как невольно она разводит ноги сильнее, давая свое разрешение.

Я тогда даже не думал о том, что может быть иначе. Вот она, лежит передо мной, голая и доверчивая, закрывает глаза и тихо стонет, сверкая стоящими сосками у меня перед глазами.

Воздушная вся, как лебедь белая. С ума сводит.

Пробовал ее и пробовал без устали. Рисовал на ее коже круги, целовал, раздвигая кончиком две розовые складки, пока не понял, что она намокла. Захотела, возбудилось.

Это шарахнуло по башке с силой опущенной кувалды, и я зарычал, едва сдерживаясь, чтобы ввести пальцы медленно, а не мощным толчком.

Прочувствовав фишку, Катя напряглась, замирая на несколько секунд, но стоило пальцу войти на одну лишь фалангу, слишком шумно вздохнула, поджимая бедра на моих плечах.

— Тихо, малыш, я аккуратно.

Вроде услышала и даже немного расслабилась, позволяя увести палец назад и вновь вернуть на место.

Я всеми силами старался не торопиться, напоминая себе, что это чуть ли не первый раз и спешка все испортит. Она становилась все более мягкой, податливой, и испачкав меня смазкой, позволила ввести еще один палец, потихоньку набирая скорость.

Слушал, как сдержанно она постанывает, и хотел большего. Чтобы кричала, чтобы просила еще и еще, ведь у меня было! Столько, сколько ей бы потребовалось, и даже больше!

Погружая в горячую тесноту уже три пальца, по рваному дыханию понял, что она близко. Скоро моя дебильная кончит, рассыпаясь в моих руках сладкой патокой, и гонимый этой мыслью, только сильнее набросился ртом на розовую мякоть.

— Руслан!..

Двигался в ней, прикипая взглядом к приоткрытым губам, намертво привариваясь к дрожащим ресницам и слушая стоны.

Она заметалась, обхватывая свои плечи руками, и мышцы ног ощутимо задрожали, вминая меня сильнее.

Похрену, лишь бы кончила и дала мне то, что диким голодом кипело в груди.

— Лан!

Вскрикнула и замерла, распахивая сочные губы в немом крике. Не мог насмотреться, все мало. Секунды утекали все быстрее, а я залип, не в состоянии даже моргнуть.

Нереальная.

Боги, какой же я ебанат, что тогда ушел! Я едва не упустил ее, чуть не потерял в сером хороводе дней, навсегда упуская из жизни.

— Руслан, — позвала тихо и протянула руку, зовя к себе.

Рухнул рядом, прижимая к груди растерянную и немного удивленную Катю, чувствуя, что дышать стало легче.

Стоило ей довериться, как меня попустило. Тонкая струна, до предела натянутая в нашем общении, наконец лопнула, звеня катькиным криком в моих ушах.

— Зачем ты со мной так…

— Потому, что ты этого заслуживаешь, — забросил одну руку за голову, убедился, что Катя удобно лежит на плече, и уставился в потолок. — Так будет еще много раз, пока не будешь готова. То, что было в первый раз, Кать, мой косяк. Мой и ничей больше. Ты не виновата в том, что я нажрался в хлам и нихера не понял.

Чувствовал, как щекочет меня ресницами, моргая, и думает.

Ничего, время есть, я успею себя оправдать и загладить вину. Главное, чтобы она не закрывалась, а остальное фигня.

— Руслан?

Повернулся на голос, видя, что Катя встает на локоть и смотрит на меня в упор, будто я ей денег должен.

— Что?

— Поцелуй меня. Пожалуйста.

Секунда тебе на вдох, Катя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 35

Руслану не нужно было выжидать. Он как хищник, который знает, чего хочет, набросился на мои губы, сминая их в страстном поцелуе. От прежней выдержки не осталось и следа. Он кусал меня, пробовал, проталкивал язык внутрь так уверенно, будто выплескивал в этот поцелуй все, что в нем так долго копилось, спрятанное на верхней полке антресолей.

— Дразнишься, — прорычал он, вновь прикусывая мои губы и зарываясь пальцами в волосы на затылке, притягивая еще ближе.

— Я… я…

— Что, Катя? Говори.

— Я хочу попробовать.

Руслан остановился, отпуская меня из плена и заглядывая в покрасневшее от стыда лицо. Мужчина будто бы ждал, что я сейчас передумаю, спрячусь, отвернусь, но я продолжала молчать, не двигаясь с места.

— Уверена?

Медленно кивнула.

Мне надоело мучить себя неведеньем, прячась за воспоминания о том, первом разе, и ставя рядом с ним все возможные следующие. Что, если Руслан действительно ошибся, и сейчас все будет так, как было несколько минут назад?

В конце концов, я взрослая женщина, уже мать, так почему должна бояться естественного, как огня?

— Только…

— Что?

— Не торопись, — озвучила свою единственную просьбу, и сразу же оказалась погребена под его огромным телом.

— Я буду, только не трусь. Не сделаю больно, — хрипло от возбуждения говорил он, вновь начиная целовать меня.

Везде. Где надо и где можно было бы и обойтись. Ему словно было плевать, где метить меня своими губами, лишь бы оставить след своего тепла, показать, что касания — это не страшно.