Тайна гремящей расщелины

— Это очень важно, — сказал Озеров.

— Риск не такой уж большой, — усмехнулся пилот. — В крайнем случае, до смерти не убьёмся. Только вам, товарищ заместитель министра, тогда придётся выбираться с их караваном.

— Лети, — сказал Очир.

Озеров и Батсур бегом направились к самолёту.

— Фанатики, — пробормотал Тумов.

Очир молча улыбнулся.

* * *

Через полчаса мистер Пигастер и его молчаливый секретарь уже были на посадочной площадке. Вслед за ними к такыру подъехало ещё несколько машин. Проводить самолёт собрались все участники экспедиции.

Очир принимал наспех написанные письма. Тумов тревожно поглядывал на небо. Самолёта ещё не было слышно. Ветер задувал резкими порывами; все сильнее курились барханы. Оранжевое солнце тускло светило в пыльной желтоватой мгле. Самолёт появился неожиданно. Он прошёл над самыми головами собравшихся и вскоре коснулся земли.

Озеров и Батсур вылезли из кабины. Аркадий, как всегда, был невозмутим и крепко сжимал в зубах потухшую трубку. Смуглое лицо Батсура побледнело от возбуждения.

Озеров молча пожал руку пилоту и подошёл к Очиру.

— Видели всё, что надо? — поинтересовался дипломат.

— Более или менее, и очень благодарен вам за это, — ответил Аркадий, раскуривая трубку.

— Грузите тело, — распорядился Тумов.

— Позвольте, господа, — послышался голос Пигастера. — В этом самолёте повезут мертвеца? Тогда мы не летим. Или мы, или мертвец.

— Я в отчаянии, господин Пигастер, — начал Очир. — Второй раз самолёт не сможет прилететь сюда. Я также лечу этим самолётом и позволю себе заметить…

— А я никогда не летал на катафалке, — вскипел Пигастёр, — и не полечу.

— Господин Пигастер, — снова начал Очир, — обстоятельства складываются таким образом, что мы должны торопиться. Боюсь, что через полчаса самолёт вообще не сможет подняться.

— Я сказал своё последнее слово, — отрезал американец. — А вы решайте…

Он сел на чемодан и скрестил длинные руки на груди.

Очир заколебался; вопросительно глянул на Озерова, потом на Тумова.

Молчаливый секретарь наклонился к мистеру Пигастеру и принялся шептать ему на ухо.

— Нет! — громко ответил Пигастер. — Или я, или мертвец.

Рабочие-монголы, поняв, в чём дело, начали возмущённо перешёптываться. Пилот озабоченно поглядывал то на небо, то на Очира.

— Может быть, врачи смогли бы произвести вскрытие здесь на месте? — тихо спросил Озерова Очир. — Мне не хотелось бы обострять ситуацию в последний момент.

— Подождите, — так же тихо ответил Озеров. — Попробуем уговорить его… Господин Пигастер, — обратился он по-французски к американцу. — Могу я попросить вас на пару слов?

— Пожалуйста, — процедил удивлённый американец, вставал с чемодана.

Они отошли в сторону.

— Господин Очир предпочтёт отправить мертвеца, — тихо сказал Озеров. — Он просил передать вам это. Вы можете, если хотите, вернуться в лагерь…

Пигастер ошеломлённо отпрянул. У него захватило дух от негодования.

— Я, я… — начал он по-английски.

— Но я думаю, вам не следует откладывать отъезда из-за такого пустяка, — спокойно продолжал Озеров, не отрывая взгляда от глаз американца. — Обратный путь на машине долог и труден. Мой друг Батсур и я будем в отчаянии от неудобств, какие могут выпасть на вашу долю. Поэтому мы просим вас лететь. Кроме того, в Вашингтоне, по-видимому, ждут вашего личного доклада. Стоит ли испытывать терпение…

Брови Пигастера нервно подскочили и замерли. В глазах появилось выражение беспокойства.

— Как вы сказали? — переспросил он.

— Я сказал, что тело старика будет отправлено этим самолетом. И мне кажется, что у вас тоже нет оснований откладывать свой отъезд… Господин Тумов предсказывает наступление осенних буранов. Вы хорошо знаете, что такое бураны на юге Гоби.

Пигастер молча покусывал тонкие губы. Казалось, он выжидал, не скажет ли Аркадий ещё что-нибудь.

Озеров, не торопясь, раскурил трубку, затянулся. Ветер свистел все злее, унося в воздух струи песка с гребней барханов.

Американец молчал. Озеров чуть заметно пожал плечами и отвернулся.

— Договаривайте, господин Озеров, — тихо заметил Пига-стёр. — Я не совсем понимаю, к чему вы клоните. Откройте же ваши карты, или как говорят русские, выньте камень из-за пазухи.

— Камни для меня — только геологические образцы, господин профессор. Понимаете, ваше упорство меня немного удивляет. Вы же умный человек… Вспомните наш разговор у развалин монастыря.

Пигастер испуганно заморгал и кашлянул.

— Мне показалось, что там были не просто слова, продиктованные вежливостью… или жарой, — заключил Озеров.

Лицо американца покрылось мелкими капельками пота. Однако он нашёл в себе силы усмехнуться:

— Или коньяком, хотите сказать… О, этот русский коньяк…

— И опять вы не поняли, — возразил Озеров. — Я совсем не имел в виду той части разговора, о которой, по-видимому, думаете вы. Просто мне тогда показалось, что под маской учёного-политика я разглядел учёного-человека. Для проверки одной нашей гипотезы тело старика надо доставить в Улан-Батор. Только там можно выяснить, отчего он умер. Вот я и подумал, что человек иногда может одержать верх над политиком. Но, может быть, я ошибся.