Тайны Второй мировой

Красная армия, по сравнению с вермахтом или армиями США и Англии, была армией прошедшей эпохи, эпохи Первой мировой войны. Тот уровень насыщения техникой, которого требовала Вторая мировая война, вступал в неразрешимое противоречие как с реальным образовательным уровнем большинства красноармейцев и командиров, так и с психологией основной массы советских граждан. Коммунистический режим, в отличие от нацистского, в гораздо большей мере успел нивелировать человеческую личность, отбить у подданных стремление к самостоятельности и проявлению инициативы, привив взамен приверженность к шаблону. Ведь к началу советско-германской войны большевики были у власти в России уже 24 года, а нацисты в Германии — только 8 лет, втрое меньше. Да и германские традиции эмансипации личности от власти государства были старше и прочнее российских. Капитан вермахта Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, служивший офицером связи и переводчиком при командующем прогерманской Русской Освободительной Армией бывшем советском генерале Андрее Андреевиче Власове, свидетельствует: «И нацистский режим стремился к тоталитарной, всеобъемлющей власти, но она еще не достигла дьявольского совершенства сталинизма. В Третьем рейхе все же сохранялись какие-то основы старой государственной и общественной структуры; еще не были задушены полностью частная инициатива и частная собственность; еще было возможно работать и жить, не завися от государства. Немцы еще могли высказывать свое мнение, если оно и не сходилось с официальной догмой, могли даже, до известной степени, действовать так, как считали лучшим. Хотя партийное давление и увеличивалось все более ощутимо… но эта форма несвободы в Германии оценивалась большинством бывших советских граждан мерками сталинского режима насилия и потому воспринималась все же как свобода. И в этом была большая разница между нами»^{135}.

Он же в специальной записке для верховного командования сухопутной армии под названием «Русский человек» отмечал: «Испытание интеллигентности среди русских военнопленных показало очень интересную картину. Как и у большинства народов, так и у них эта картина приблизительно одинаковая, т.е. 50 процентов — среднего уровня, 25 процентов — ниже среднего и 25 процентов — выше среднего^{136}.

Хотя средний и ниже среднего уровня оказались значительно ниже германского уровня, зато 25 процентов ВЫСШЕГО УРОВНЯ ОБНАРУЖИЛИ ВЫДАЮЩИЕСЯ ЗНАНИЯ И ОДАРЁННОСТЬ, ПРЕВОСХОДЯЩИЕ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЙ УРОВЕНЬ».

Жуков, как и многие советские генералы, включая предателя Власова, по своим интеллектуальным способностям, несомненно, принадлежал к «верхним 25 процентам». Однако командовать-то ему приходилось главным образом «нижними 75 процентами», значительно уступавшими немцам и по интеллекту, и по образованию. К этому надо добавить и жесткое ограничение инициативы даже высших начальников в сталинской административно-командной системе. Во время оперативно-стратегических игр 41-го года Жуков был куда свободнее в принятии решений, чем в реальной практике Великой Отечественной войны, где на любые принципиальные передвижения войск приходилось получать санкцию Верховного Главнокомандующего. Учтем и явный недостаток у Георгия Константиновича как общего, так и военного образования. Все это сильно ограничивало возможности Жукова как полководца по сравнению с противостоявшими ему германскими генералами.

Если бы принципы современной стратегии в Красной армии применялись с учетом наличного человеческого материала, это наверняка уменьшило бы чудовищные советские потери и, возможно, приблизило окончание войны. Например, танковые армии и корпуса, как правило, теряли очень много техники, и таких потерь они не имели бы, если бы действовали более мелкими частями и подразделениями. Точно так же массированные атаки пехоты без должного взаимодействия родов войск, эффективной разведки и артиллерийской подготовки приводили к колоссальным людским потерям, нередко превосходившим немецкие в десятки раз. Однако и Сталин, и Жуков, в отличие от Троцкого, были привержены стратегии сокрушения и надеялись повторить впечатляющие успехи, достигнутые Гитлером в Польше, во Франции и на Балканах.