Те, кого нет

Возле одной из стен мигала зелёная лампочка. Раз зелёная, значит, выход, решила Лика. Да, возле стены обнаружился лифт с дисплеем вместо кнопки. Она ввела код. Створки лифта раскрылись. Лика чуть помедлила. Лифты она не любила, пожалуй, больше чем подземку. Но выбора-то нет. Не сидеть же под землёй. Она ступила внутрь. Две кнопки, как у Стропалевского в подземном ходе. Лика ткнула верхнюю и прислонилась к стенке, чувствуя, как набирает скорость кабина и её прижимает к полу. Лифт поднимался непривычно долго. Лика даже успела испугаться. Что если этот лифт, как в каком-то фильме, сейчас вынесет её в открытый космос. Наконец он всё же остановился. Лика выглянула и увидела самое обычное помещение. Нет, не совсем обычное. Во всю стену шло огромное голубоватое окно, а в нём виднелся залив, покрытый рябью стальных волн, цветные кубики домов, ажурный мост, соединяющий два берега и где-то вдалеке горизонт, сливающийся с небом.

— Красивый вид, не правда ли? — мягко сказал кто-то за её спиной. Лика узнала того самого мужчину в мантии с серебряным глазом. — Надеюсь, путешествие было не слишком утомительно?

Глава 15

Они сидели в мягких креслах друг против друга. Между ними на маленьком столике находился кофейник, две фарфоровые чашки и вазочка с крохотными пирожными. В окно заглядывало солнце и золотило серебряное око на мантии. Йон Сильвер налил кофе и глазами спросил, не добавить ли молока. Лика сглотнула. Есть хотелось, но больше хотелось знать. А ритуалы эти шли бы лесом. Но Сильвер жестом прерывал все попытки начать разговор. Наконец, когда Лика выпила кофе и закинула в рот два, а то и три эклера, стало понятно, что теперь-то можно.

— Где я? — Лика спросила, не прожевав до конца, и крошки посыпались изо рта. Йона это, казалось, не смутило.

— В Убежище. Ещё его называют «Asylum». Вернее, это один из пунктов Убежища. Таких мест много по всему миру, где unus ex nobis может не беспокоиться за свою жизнь.

— А что такое unus ex nobis?

— Это означает: «Один из нас», — пояснил с улыбкой мужчина. — Но это, наверное, не единственный вопрос, который тебя волнует? Давай познакомимся. Как я уже сказал ранее, меня зовут Йон Сильвер. Это скорее, звание, чем имя, но за столько лет я привык к нему, как к родному. А тебя зовут Анжелика, так ведь?

— Лучше просто Лика, — она рассматривала Йона и не могла понять, как вести себя с ним. Вроде он не сделал ничего плохого, и даже помогал вроде, но что-то было не так. — Послушайте, серые схватили моего друга. Его надо спасти!

Йон тихо вздохнул и подлил ещё кофе.

— Очень символично, что ты называешь их серыми. Мы зовём их гризами, что, по сути, то же самое. Сами они терпеть не могут этого прозвища — оно указывает на их единственное слабое место, как они считают. Их гордыня не позволяет им признать, что таких мест у них гораздо больше.

— Вы тоже будете говорить загадками, как Стропалецкий?

— Ах, этот неугомонный профессор, — усмехнулся Йон. — Нет, конечно, я не оставлю тебя в неведении. Это моя прямая обязанность. Но что-то он тебе всё же успел рассказать?

— Ну, так, — Лика помахала кистью в воздухе. — Что арги прямо какие-то суперлюди, и что они такие всемогущие вроде как. Что-то вроде масонов, которые как подпольное правительство.

Йон засмеялся.

— Что ещё можно ожидать от человека его возраста и мировоззрения? В одном он, конечно, прав — мы не совсем люди.

Лика вздрогнула. Нет, когда Стропалецкий вещал о каких-то легендах, она половину списывала на то, что это именно легенды. Услышать, что она не совсем человек, от того, кто сам был таким же, как она, было ужасно. Даже, пожалуй, отвратительно.

— Я человек, — Лика сурово посмотрела на него.

— Человек — это хомо сапиенс, — возразил Сильвер. — Какой же хомо сапиенс способен на то, что можешь ты? Нет, девочка, ты хомо, но совсем не сапиенс. Ты человек иной породы. Не лучше и не хуже других, но иной. Просто прими это. Так тебе будет легче.

— Но как же я тогда появилась от совершенно нормальных родителей?

— Ты в этом уверена?

— Конечно, — Лика даже позволила себе скептическую ухмылку. — Я знаю их вот уже почти семнадцать лет.

— Так же как они знают тебя столько же, но так и не распознали в тебе иную. Я не настаиваю. Бывает и так. Возможно, у кого-то из них в роду были носители арггена. У отца или матери. Аргген, как ты понимаешь, передаётся только по наследству. Тысячи и тысячи лет назад наши предки жили своим укладом и не думали смешиваться с людьми. Но так уж случилось, что перед ними встал выбор: или вымереть, как вид, или скреститься с наиболее близкими по генотипу существами. Это было так давно, что причину вымирания пра-аргов мы уже не узнаем. История не донесла до нас письменных источников, да и устных тоже. Если верить мировым религиям и мифологии, виной всему какой-то природный катаклизм.

— Профессор говорил, да.

— И раз уж аргам пришлось жить среди людей, они не могли не заметить, что людское общество полно пороков и захотели его улучшить. Ты знаешь легенду о Прометее?

Лика потёрла лоб.

— Который огонь людям принёс?