Темные сказки Лайкарры (СИ)

   Настороженно осмотревшись и убедившись, что в округе никого нет, мальчик плотно прикрыл крышку подземного хода, с натугой вырвав ее из хлюпнувшей грязи, как мог, замаскировал выход. Еще раз зыркнув по сторонам, оборванец засунул грязные ладони поглубже в карманы коротеньких, не по росту штанишек, и вразвалочку пошел к выходу из мрачного кривого переулка, насвистывая себе под нос разухабистую песенку про крестьянскую вдовушку. Поравнявшись с ветхим заборчиком на заднем дворе средней паршивости борделя, парнишка вдруг встал как вкопанный и уставился куда-то себе под ноги. Пару раз глупо моргнув, протер глаза грязным рукавом - для верности, уж не мерещится ли? Нет, не померещилось.

   Он лежал в луже раскисшей после ночного дождя грязи и, казалось, нагло улыбался. Вернее, не улыбался, конечно, но уж очень вызывающе блестел чистеньким бочком, словно дразнился. Иначе и не скажешь, глядя на полновесный двойной сольде со свежей, будто только с монетного двора, чеканкой.

   У парнишки затряслись руки. Не иначе как от жадности. На одну эту монету бедная семья может спокойно прожить несколько месяцев. Или же за нее можно лишиться правой руки, если стража увидит подобное богатство у нищего побирушки...

   Мальчик подозрительно покосился на слепые оконца окрестных домов, выходящие в переулок, проверяя, не подглядывает ли кто. Затем принюхался. Обоняние, по своей остроте более похожее на звериное, чем на человеческое, донесло до него сомнительные ароматы грязи, навоза, какой-то тухлятины и даже миазмы дешевых благовоний, которыми поливали себя обитательницы соседнего притона. Но вот людей на близлежащих улицах не обнаружило. Только где-то в глубине двора, находящегося за трухлявым забором, обреталась собака - единственное, кроме него, живое существо на этих задворках. Что, собственно, и не удивительно. Встретить кого-нибудь ранним утром в трущобах Сеуна - дело затруднительное. Ведь ночные "трудяги" - проживающие здесь воры-домушники, бандиты, убийцы и прочие проходимцы всех мастей, ведущие преимущественно ночной образ жизни, уже забились в свои норы, а малыши-карманники, нищие-калеки-попрошайки и прочий сброд, не способный к ночному разбою, уже убрались на свои "рабочие места", раскиданные в богатых частях города и вблизи Ярмарочной площади. Там и монетку подадут, и кошелек у ротозея-купца увести можно... Собственно, и сам парнишка принадлежал к ушлой воровской братии. И единственная причина, по которой он все еще не был на "работе" состояла в том, что он... банально проспал. Вымотанный вчерашней беготней от городской стражи, он допоздна отсыпался, забившись в укромный уголок городских катакомб. И теперь мальчик нюхом чуял, что ему за эту самоволку еще перепадет, причем не далее как вечером, когда молодой нахальный вор по кличке Опоссум поинтересуется, чем же он, собственно, занимался все это время. А с Опоссумом шутки плохи, недаром сама Ночная Хозяйка, глава Серой гильдии, поставила его старшим над шайкой карманников.

   В кривом переулочке за борделем Мамы Клары парень оказался все по той же причине. Именно здесь был один из известных ему выходов на поверхность из городских катакомб. Подземными ходами Сеуна неохотно пользовался даже ночной народ. Про них ходило множество баек и легенд, одна страшнее другой. Говорят, там водятся древние, как сама столица, монстры и чудища и тот, кто осмелился проникнуть в подземелья, уже никогда не увидит солнечного света. Ну и так далее в том же духе. Вот только мальчик не верил сказкам и уже третий год подряд в любой свободный момент занимался тем, что исследовал старинные подземелья, находя в этом странное удовольствие. И за все эти годы ему не повстречалось ни одного монстра. Возможно, всему виной то, что катакомбы - настоящий лабиринт, изобилующий тупиками и старыми ловушками, которые уж точно обеспечат быстрые похороны неосторожному бродяге. Нелюдимый и от природы недоверчивый паренек в подземельях чувствовал себя значительно комфортнее, чем на поверхности. В глухой тишине не нужно судорожно прислушиваться - любой звук легко отражается от стен, предупреждая об опасности. К тому же, в катакомбах нету чернильной непроницаемой темноты, как должно было бы быть. Старинные световые колодцы и сложная система зеркал дают вполне приемлемое освещение. Каждый раз вынужденно покидая свое убежище, мальчик тщательно маскировал выходы, не желая ни с кем делится своим единственным сокровищем - уединением. Собственно, потому его и занесло в этот безлюдный среди бела дня квартал, хоть это и было довольно далеко от конечной цели его пути. Здесь он не ожидал встретить кого-либо, кто мог бы случайно подсмотреть его тайну.

   И уж точно он меньше всего ожидал найти в этом загаженном тупичке золотую монету, за которую спокойно можно приобрести корову. Решительно тряхнув головой, мальчонка резво подскочил к трухлявому заборчику, жадно хватая золотую бляшку, будто его кто-то мог ее отнять. Точнее, попытался схватить.