Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Один. Не уверен, кем считает себя Макленнон. Это не его вина, но у него все дальше едет крыша. Вероятно, он даже не всегда понимает, кто он и на кого работает. Именно за него я больше всего беспокоюсь. Ему срочно нужна психиатрическая помощь.

Бекхарт потер лоб, голова все сильнее болела. А ведь казалось, что успех близок… Нужно было схватить Томаса или его женщину, прежде чем Грубер распознает блеф. Нужно было появиться у верфей, прежде чем флотилии тральщиков разделаются с заварушкой у Звездного Рубежа. Нужно было действовать, прежде чем рейдерский флот сангари узнает о случившемся с Родиной.

— Зачем, черт побери, этому идиоту Киндервоорту понадобилось кончать с собой?

— Вероятно, из чувства преданности.

— Да, они упрямый народ. Я так и не сумел их раскусить. Этот чертов Пэйн все еще ругается с нами, несмотря на три эскадрильи у него на хвосте.

— В нем всего лишь говорит гордость, сэр.

— Это полный провал, Деймон. Если мы не найдем этих людей — нам крышка. Нам. Я ясно выражаюсь?

— Более чем, адмирал. Я бросил на поиски всех своих людей. У местной полиции нет приличной аппаратуры слежения, но это лишь вопрос времени.

— Чем быстрее, тем лучше, майор. Верховное командование дышит мне в затылок. Начальник штаба Флота лично заинтересован в том, что мы делаем. Он меня недолюбливает, так что не забывай — под уклон текут как вода, так и конское дерьмо.

— Понял вас, адмирал.

— Вот и хорошо. А теперь убирайся и найди их. И не забудь, что они профессионалы.

За всю ночь космопехотинцы не нашли никаких следов. Бекхарт метался на койке, мучимый жестоким страхом.

Он опасался, что женщина-сангари захватила Шторма и Макленнона, а затем тайно вывезла из города. Ей уже удалось однажды выйти сухой из воды.

Тянулось время, росло напряжение. Бекхарт огрызался на всех вокруг.

— Будто бешеный пес, — услышал он своих техников.

Адмирала словно окатило ледяной водой, и ему пришлось сосчитать до десяти, прежде чем ответить. Он привык считать себя здравомыслящим, справедливым и по-отечески добрым начальником, и гордость требовала от него хорошего отношения к подчиненным.

Тридцать часов спустя он заперся в крошечном кабинете. Выпив кофе и глотнув аспирина, он подумал, не слишком ли поздно в его возрасте начинать молиться.

— Адмирал! — послышался из-за закрытой двери взволнованный голос. — Вас вызывают по третьему полевому каналу. Это Макленнон, сэр.

Бекхарт схватился за грязно-серый флотский коммуникатор, дважды промахнувшись мимо переключателя каналов.

— Ну давай же, сволочь! — Мгновение спустя: — Томас? Где ты, черт бы тебя побрал, сынок? Что происходит? Где Мыш? Вы целы?

— Мы в полном порядке. Мыш сейчас занят. — Макленнон усмехнулся. — Как и все трое.

Свихнулся, подумал Бекхарт. Окончательно тронулся умом.

— Где ты, Томас?

— То тут, то там. Сейчас я здесь.

— Макленнон… Немедленно явись ко мне. Лично.

— Нет, сэр.

— Что? Томас, тут все рушится, черт побери…

Что замышлял Макленнон?

— Дайте мне только одно, адмирал. Это все, о чем я прошу. Только одно, и я преподнесу вам Звездный Рубеж на блюдечке.

— Что ты о себе возомнил, черт бы тебя побрал? С каких это пор младшие офицеры торгуются с адмиралами?

— Старшие. Я капитан третьего ранга.

— Это можно исправить. Макленнон, я устал и крайне зол. Хватит болтать. Говори, где ты, и я пошлю кого-нибудь за тобой.

— Нет, сэр. Только после того, как я получу то, чего хочу. У меня есть кое-что, что нужно вам. И вы дадите мне кое-что взамен. Готовы поговорить?

— Я тебя выслушаю, Томас. Не более того.

Не более того. Хватило ли кому-нибудь ума запеленговать передатчик Макленнона? Вряд ли. Не стоило ожидать от этих людей чересчур многого.

— Все просто, адмирал. Я дам вам координаты верфей после того, как вы обеспечите гарантии независимости звездных ловцов. Признаете их независимой политической единицей. Предложите обменяться посольствами. Предложите взаимные пакты о ненападении. И все такое прочее, после чего Лунному командованию будет непросто их подчинить, не взбудоражив общественность.

— Черт побери, да ты вконец спятил!

— Знаю. — В голосе Макленнона слышались боль и страх. Он был чертовски напуган, понимая, что стоит на краю пропасти. — Ситуация чем дальше, тем хуже. Мне нужна помощь, шеф. Но сперва я должен решить вопрос, о котором уже сказал.

— Томас, мой ответ — нет. Черт побери, ты прекрасно знаешь, что я не согласился бы на подобное даже при желании — которого у меня нет. Это не в моей власти.

— Зато во власти Верховного командования. Я буду слушать на этом канале. Сообщите, когда договоры будут готовы.

— Томас, ты совершаешь самоубийство. Ты пускаешь под откос всю свою карьеру.

— Правда? Хотите сказать, что вы еще не использовали меня до конца?

— Томас… Тебе не удастся вечно от меня скрываться.

— Но я могу попытаться, адмирал. И я попытаюсь, черт возьми.

— Томас, да я твои яйца на завтрак поджарю… Черт!

Он понял, что говорит сам с собой. Макленнон исчез.

Адмирал швырнул через весь кабинет недопитую кружку кофе. Бурая жидкость потекла по стене на стопку заметок, которые успели накопиться, пока он мучился переживаниями.

Кто-то постучал.