Термит

Термит беззвучно, одними губами повторил эти два простых зеркальных слога. Ан-на.

Вдруг неудержимо захотелось нажать на кнопку вызова. Он бы дождался, пока она поднимет трубку, и сказал, нарочито грубо: "привет, это я, я хочу, чтобы мы провели сегодняшнюю ночь в одной постели". И она бы ответила: "иди к дьяволу, Термит". Или "ну ладно, приезжай". И если б она выбрала второе, у него не хватило бы сил переться через весь город.

Анна... Анна, как и он, никогда не клала сахар в кофе. Анна выбирала духи с горькой ноткой, будь то свежая горечь лайма, или пряная - корицы, или чуть едкая - дыма. Она подводила глаза черным и предпочитала крепкие напитки шампанскому. Она обладала умением беззвучно подкрадываться, даже ступая на шпильках по асфальту.

Термит никогда не испытывал к ней любви. Чаще всего она вызывала в нем страсть, иногда - нежность. Но никогда - желание обладать или принадлежать.

Они встретились холодной мартовской ночью в шумном баре. Здесь продавали дешевый алкоголь и громко запускали музыку, поэтому заведение было любимым местом молодежи. Все толпились в тесном зале, кто-то танцевал, кто-то пил, кто-то пытался разговаривать, перекрикивая гроул певца на записи. Волей-неволей люди проникали в личное пространство, почти кожа к коже, дыхание к дыханию.

Термит и Анна пришли туда за одним и тем же. Оба проживали очень одинокий период и хотели почувствовать биение чужих жизней рядом. Как бедные замерзшие дикобразы Шопенгауэра они жаждали чужого тепла и в то же время знали, что прижавшись друг к другу слишком сильно исколются шипами.

За бешеным грохотом хэви-метал Термит не расслышал ее имени. И когда они целовались на холодной улице, она была для него безымянной. Он положил руки ей на плечи и прикасался губами к ее губам, щекам и тонким пальцам. Потом девушка отстранилась и строго посмотрела на него. И сказала:

- Я знаю, чего ты хочешь.

Ее однокомнатная квартира оказалась крошечной, с минималистичной обстановкой. Половину комнаты занимала кровать, напротив, на кофейном столике, лежал ноутбук.

Лампочек не наблюдалось. Нырнув в родную темень, тогда еще безымянная девушка включила ноут. По монитору закружились синие спирали, подарив комнате немного зыбкого света.

- Ничего, если так? Лампы у меня всегда перегорают.

- Ничего, - отозвался Термит, входя в чужой дом, полный чужих запахов, сладких и горьких: охотник, вступающий в логово зверя.

Стряхнув моментное замешательство, он заключил девушку в порывистые объятия. За стеной промчался вниз грузовой лифт. Гул отдался эхом по всей квартире, на кухне звякнули чашки.

Термит и его подруга упали на постель.

И он стал думать о товарняках.

О ритмично двигающихся машинах, мерном стуке колес по стальным рельсам.

О вагонах, которых сила собственной инерции увлекает все дальше.

Термит вколачивал себя в нее и думал о товарных поездах, падающих с мостов в пропасть.

А женщина под ним лежала, откинувшись на подушки, и в глазах ее отражались синие спирали, и кожа ее была прохладной. Она скрестила лодыжки на его пояснице, заключая Термита в замок из плоти.

С последним вагоном Термит упал. Он рухнул на скомканные простыни, вздымая Анну над собой. Ее волосы темным флагом рассекли воздух и рассыпались по плечам, когда она уселась. Термит коснулся ладонями ее колен, провел пальцами по бедрам, по узкой талии, бокам и остановился, обхватив груди. Ощутил подушечками пальцев эластичные мускулы, твердость ребер, а потом - упругую мягкость. Женщина накрыла его руки своими и нагнулась, чтобы поцеловать. Кончики ее волос пощекотали кожу, а потом губы - неожиданно жаркие - прижались к его губам...

Термит встал с пола и открыл кран с холодной водой. Провел мокрыми руками по лицу, напился из горсти. Это немного взбодрило его, хотя туман усталости перед глазами не рассеялся. Больше всего сейчас хотелось забраться в теплую постель и все-таки позвонить Анне, чтобы уснуть с отзвуками ее голоса в ушах, думая о сексе.

Вместо этого Термит содрал листы бумаги с холодильника. Достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Узкий, как лезвие стилета, язычок пламени лизнул рукописные цифры и схемы. Осторожно держа полыхающие листы над раковиной, Термит прикурил от них. По мере того как пламя разгоралось, он повернул их вверх и отпустил только в самый последний момент, едва не опалив пальцы. Отвернул кран. Вода с журчанием слизала хлопья пепла и обугленные хрупкие частицы бумаги.

"Вот так. И с Анной нужно поступить также. Если я собираюсь сделать то, что собираюсь сделать, рядом со мной не должно быть никого. Никаких привязанностей, никаких любовниц, никаких друзей".

Он поднял телефон. На экране еще светилось имя его женщины.

Термит нажал на кнопку меню.

Уничтожить "Анна" - Y/N.

- Yes, - прошептал Термит, мгновение помедлил и... нажал на красную кнопку отбоя. - Ерунда, у меня куча женских номеров. И встречаемся мы с ней, только чтоб потрахаться!

Телефон согласно мигнул.

- Займемся делами насущными, - пробормотал Термит.