Тестостерон: гормон, который разделяет и властвует

Каллисти:

Раньше у меня случались вспышки гнева. В предпоследнем классе школы я была выше 190 см ростом и с густой бородой. Я была ботаном и зависала в школьном радиокружке. У меня рано началось половое созревание, и всякие недомерки с комплексом Наполеона смеялись надо мной, пытаясь самоутвердиться за мой счет. Это действовало мне на нервы, но я никогда не стала бы с ними драться. Хотя очень хотелось. На стенах и дверях, по которым я в гневе молотила кулаком, осталось немало вмятин. Я никогда не дралась, никогда не хотела никого обижать, но до перехода мой гнев казался менее рациональным, в нем было больше физической составляющей. Однажды я даже пнула парковочный автомат и повредила палец на ноге. Сейчас я не могу себе представить чего-то подобного. В целом я кажусь себе более уравновешенной. Когда я только совершила переход, отказалась от естественного тестостерона и в 33 года начала принимать эстроген, у меня были слезы и подростковые истерики, но сейчас все выровнялось.

Стелла:

После приема Т я чувствовала эмоциональное оцепенение, но через некоторое время это стало восприниматься как норма, как часть меня. За все три года, что я принимала Т, я плакала в общей сложности три раза, а раньше плакала каждый день. Теперь я снова могу испытывать радость и воодушевление. Я даже не понимала, что с Т я оказалась лишена этого, потому что притупленность эмоций казалась нормальным явлением. Тревога, радость, депрессия и волнение теперь усилились, но по-разному. Единственная эмоция, которая спала, когда я прекратила прием Т, – это гнев, который прежде был моим самым ярким переживанием. Я по-другому переживаю гнев, он теперь скорее связан с печалью, чем с яростью. Я думаю, что до приема Т большинство моих сильных эмоций объяснялись тем, что я все еще переживала период полового созревания, и теперь, когда я стала взрослой, это выравнивается.

Я отдельно расспросила Каллисти и Стеллу о слезах – вероятно, потому, что у меня есть свои проблемы со слезливостью и мне это интересно. Они испытали глубокие изменения – при этом именно такие, какие следовало ожидать. В недавней статье в газете The New York Times Линден Кроуфорд (женщина по рождению) описал свои эмоциональные ощущения после года на тестостероне{431}. Кроуфорду по-прежнему часто хотелось плакать, но это был порыв, который «угасал, прежде чем достигал слезных протоков». Он вспоминал: «Кажется, что между моим эмоциональным ядром и моей поверхностью теперь имелся более толстый слой гидроизоляции». Возможно, мужчины и женщины испытывают похожие эмоции, но, если женщины, как правило, позволяют им выплескиваться наружу, мужчины их cдерживают{432}.

В среднем женщины плачут гораздо больше мужчин, хотя младенцы мужского и женского пола в этом отношении не различаются. У девочек переход из детства в подростковый возраст по большей части никак не влияет на привычку плакать. Но этого нельзя сказать о мальчиках, слезы которых, кажется, высыхают на пути к зрелости{433}. И надо признаться, я им в этом смысле завидую. Мне бы тоже хотелось иметь гидроизоляцию потолще.