Тихое место на востоке

Когда мы оказались на развилке у Кантемировска, хоть в этом не ошибся, решил, что в незнакомый стаб лучше не соваться, а лишних тридцать километров по хорошей дороге вреда не принесут. И доехал до Полесья. Тут и лекарь знакомый, Адика тут же, прямо от поста охраны, к нему определили, и всего за две горошины лепила обещал бывшего адвоката на ноги поставить. Ребенка туда же положили, вроде как на обследование, да и палата отдельная, аншлага в больнице не наблюдалось, место было. Еще за десять споранов.

У свежего отбирать последнее я не стал, отдал те горошины, что у Шавы и Стерха были. Ну а спораны – почти все и ушли. Так что свой долг крестника я, считай, выполнил, этих людей чем-то себе обязанным не считал, и долга за мной перед ними у меня не было.

А потом в меня вцепились местные дознаватели – одновременно с осмотром трупов иммунных, которые я оставлять на крыше бывшего магазина не стал. И правильно сделал, эти местные следаки все чуть ли не обнюхали, изучили тела, фотографии Сапога и Кати, раздолбанного броневика, камера в смартфоне – она не только для инстаграма, иногда и полезное что может.

Но больше всего безопасника интересовал Крыс, мне пришлось чуть ли не по секундам расписывать, что он сказал, что сделал, как рубера укокошил, и отдельно – элитника. Тут я, правда, помочь ничем не мог, только результат нападения видел, и это мужчину в галстуке очень огорчило. Настолько, что автомат внешников он у меня отобрал.

- Не положено, - строго сказал он, - все оружие внешников, вообще все предметы, подлежат сдаче в хранилище стаба. Но тебе компенсацию заплатим, не переживай.

И с чего бы, интересно? С того, что такой автомат подороже моей машины будет стоить? Четыре горошины я со стаба выбил кое-как, а за остальным сказали в четверг заходить, сразу после снега. Который здесь не шел никогда.

- А Кирпич? – уточнил я насчет второго торговца живым товаром.