Тьма в бутылке

— Когда вы думаете об Анкере Хойере и Харди Хеннингсене, вместе с вами находившимися в загородном доме на Амагере, где в вас стреляли, какое первое чувство у вас появляется? — приступил мужчина.

У Карла по спине побежали мурашки. Какое чувство?

Транс. Заторможенность. Окоченевшие руки.

— Что это случилось давным-давно, — ответил он.

Крис кивнул и продемонстрировал, каким образом он приобрел лукавые морщинки в уголках глаз.

— Будь начеку, верно, Карл? Но меня предупредили. Я просто хотел убедиться, что дело обстоит именно так.

Громы небесные, что же, ему предстоит боксерский матч? Будет любопытно.

— Вы в курсе, что супруга Харди Хеннингсена подала заявление о разводе?

— Нет, Харди мне ничего не сказал.

— Насколько мне удалось понять, у нее есть определенная симпатия к вам. Однако вы отклонили ее попытки к сближению. Вы приходили поддержать ее, так я понял ее слова. И подобный поступок приоткрывает в вас кое-какие качества, запрятанные чуть глубже толстокожего фасада. Что вы на это скажете?

Карл нахмурил лоб.

— Какое отношение ко всему этому имеет Минна Хеннингсен? Скажите мне начистоту, вы ходите по моим друзьям и за моей спиной расспрашиваете их? Мне плевать.

Парень повернулся к Моне.

— Вот видишь. В точности как я предполагал. — Они обменялись улыбками.

Еще одно неверное слово, и он обмотает язык этого мерзавца вокруг его шеи пару-тройку раз. Будет весьма неплохо смотреться по соседству с золотой цепочкой, торчащей из V-образного выреза.

— Ты хочешь обидеть меня, Карл, верно? Утереть мне нос, как я заметил, пнуть меня ко всем чертям. — Крис посмотрел прямо в глаза Мёрку, которого почти поглотила их синева. Затем взгляд его изменился. Он посерьезнел. — Успокойся, Карл. Я действительно на твоей стороне, а тебе ведь и вправду нехорошо, я знаю. — Он поднял руку и остановил его. — Спокойно. Если в данный момент ты размышляешь над тем, кого в этой комнате мне больше всего хочется трахнуть, то открою секрет — это ты.

У Карла на секунду отвисла челюсть.

«Успокойся», — сказал он. Конечно, знание о том, каково этому бедняге, отчасти примиряло с ним, но успокоиться совершенно он не мог.

Они распрощались, обсудив расписание предстоящих встреч, и Мона склонилась к нему близко-близко, так что он почувствовал, как под ним подкашиваются ноги.

— Увидимся сегодня вечером у меня? Как насчет часиков десяти? Сможешь улизнуть из дома, или тебе нужно побыть с твоими мальчиками? — прошептала она.

Перед внутренним взором Карла предстала картина обнаженного тела Моны, наслаивающаяся на изображение возмущенной рожи Йеспера.

Насколько потрясающе однозначен выбор!

— Ну вот, я так и думал, что обнаружу в подвале людей, — произнес зверек с папкой, протягивая свою маленькую руку офисного недомерка. — Джон Студсгорд, Инспекция по контролю за рабочими условиями.

Этот человек принимает его за ненормального? С его последнего визита едва успела пройти неделя.

— Карл Мёрк, — представился он. — Вице-комиссар полиции, отдел «Q». Чем обязан?

— Да, во-первых, я насчет асбеста в подвале. — Он указал в коридор в направлении импровизированной перегородки. — Во-вторых, данные помещения не признаны пригодными для использования в качестве размещения работников префектуры, а вы вновь сидите здесь.

— Послушайте, Студсгорд, давайте говорить начистоту. С тех пор как вы приходили сюда в последний раз, на улицах города случилось десять перестрелок. Двое погибших. Наркоторговля укрепляет свои позиции. Министр юстиции отправил в увольнение двести служащих, которых нам теперь остро не хватает. Две тысячи граждан потеряли работу, налоговая реформа ударила по беднякам, школьные учителя страдают от проделок учеников, молодых парней убивают в Афганистане, люди вынуждены идти на продажу собственности, пенсии страшно обесценились, банки терпят крах, если не обманывают вкладчиков… А премьер-министр тем временем только треплется и пытается найти себе новое занятие на деньги налогоплательщиков. Так какого черта вы обеспокоены тем, сижу я здесь или на сто метров дальше в каком-нибудь другом подвальном помещении, где разрешено все на свете? Разве вам не… — тут он глубоко вздохнул, — до одного места, где именно я сижу, лишь бы делал свою работу?

Студсгорд терпеливо стоял и выслушивал тираду. Затем он открыл папку и выудил оттуда какой-то листок.

— Можно мне здесь присесть? — спросил он и показал на один из стульев с противоположной стороны стола. — Конечно, мы с вами не собираемся игнорировать тот факт, что мне нужен отчет, — сухо произнес он. — Вполне возможно, что вся страна сошла с рельсов, но тем более хорошо, что хоть кто-то остается на верном пути.

Карл тяжело вздохнул. Определенный смысл в этих словах был.

— Хорошо, Студсгорд. Простите, что я был излишне эмоционален. Я просто в глубоком стрессе. Конечно, вы правы.

Офисная малявка с удивлением задрала голову.

— Я с удовольствием стану с вами сотрудничать. Вы можете рассказать мне, что нам следует сделать, чтобы признать данные комнаты годными к размещению сотрудников?