Только ты

– Нет, ну ладно бы кто-то другой, у нас неуклюжих полно, но я же сам, Настя, видел на тренировках, как легко у тебя получалось упражнение! Как у настоящей гимнастки! Обидно, наверно, да?

– Да, очень. Только, Петь, а как же соревнования? Наш класс играет.

– Да ничего! Мы быстро! Я же все равно в ряду запасных, мне футбол ближе. Как по мне, так лучше вгонять мяч в ворота, чем в корзину.

Медсестра посмотрела ногу, признаков перелома не нашла, но, поойкав, все равно посоветовала обратиться к травматологу по месту жительства, чтобы сделать рентген стопы.

– И как можно скорей! Здесь и трещина может быть, и скрытый перелом! Не повезло тебе с выступлением, деточка. Хорошо хоть не убилась! Придумали тоже игры! Нет бы песню спортивную спеть или стих рассказать! Обязательно нужно кувыркаться в воздухе?

Пообещав женщине прикладывать к ноге лед, опершись на локоть Збруева, я кое-как допрыгала до раздевалки. Обернулась к парню в дверях:

– Петь, иди к ребятам, я сама справлюсь. Мне уже легче, правда.

– Вижу я, как тебе легче, Матвеева. Чего тогда ногу поджимаешь как цапля?

– Мне одеться нужно, ты же понимаешь?

– А ты сама справишься?

– Попробую.

Бедро тоже болело, не так сильно, как отбитая пятка, но в связке с ним ныла вся нога. Я пропрыгала через комнату и тяжело опустилась на скамейку, потирая кожу. Расшнуровав кроссовок, поставила рядом со снятым в медпункте, стянула носки и вытянула перед собой голые ноги. Мне было больно и обидно, но все равно как воздух нужна была минута одиночества, чтобы пустить в напряженное тело еле сдерживаемую от случившегося шока дрожь.

Я все еще не понимала…

Футболка с короткой юбкой, без захватившего душу азарта выступления, больше не грели, я начинала мерзнуть и хотела одеться. Оставалось встать, натянуть на ноги теплые колготы, школьную форму и сапоги. Уйти из школы раньше, пока никто не вернулся, пока мне снова не пришлось взглянуть в холодное лицо Марины в поисках ответа. Все равно на сегодня спортивный праздник для меня уже закончился. Не спеша идти к остановке, а там, сойдя с автобуса, медленно брести к дому, тогда родители, возможно, и не узнают, что я призналась хореографу насчет Стаса. А мачеха не расстроится, что так опрометчиво купила падчерице бальное платье.

Дверь в раздевалку стремительно распахнулась, и я увидела на пороге сводного брата, крепкой рукой скрутившего в узел тонкую футболку на груди одноклассника.

– Отвали, Збруев, кому сказал!

– Чего это?

– Не твое дело.

– Еще как мое! Ты что, Фрол, совсем двинулся? Раздевалки перепутал? Куда прешь, придурок, не видишь, что здесь девчонки?

Петька Збруев не был из трусливых, а потому уверенно преградил старшекласснику дорогу, хмуро сдвинув брови. Только взглянув на Стаса, я поняла, что сейчас Петьке достанется – я уже знала этот его злой, ледяной взгляд. Но в последний момент сводный брат все же разжал кулак. Сказал твердо, глядя мне в лицо:

– Лучше пусть уйдет, Эльф, не то я ему зубы выбью. Не хочется расстраивать твою подружку.

Слова прозвучали грубо, и Збруев тут же выкатил грудь колесом, и не подумав отойти в сторону.

– Че-его? – бросил сердито. – Только попробуй, Фролов! Кто кому еще выбьет! Ты за меня не решай, понял!

Было видно, что еще немного, и ребята подерутся. Решимость Стаса войти в раздевалку легко читалась на лице, неважно, зачем он ко мне пришел. Даже если Петька и хотел, он не мог остановить его, я хорошо помнила недавнюю драку в автобусе с незнакомцами и злость, так легко вскипевшую в нем в прошлый раз. Заставившую чужих парней отступить.

Увидев, как напряглись лица Стаса и Збруева, почувствовав опасное напряжение между ними, я поспешила сказать:

– Не надо, Петь.

– Но, Настя! Что ему от тебя нужно? Пусть валит на все четыре стороны! Чего приперся?!

– Пожалуйста.

– И не подумаю! Тебе и так только что в спортзале досталось, чтобы еще и этот… этот тут с визитами доставал! Ты, Фрол, кажется, ошибся девчонкой!

Я знала, что нельзя, что Стасу наверняка не понравится мое признание, но Петька был хорошим парнем, я не хотела, чтобы он пострадал из-за меня.

– Нет, Петь. Он… Стас мой сводный брат. Он отвезет меня домой.

Я постаралась не смотреть в красивое сероглазое лицо с твердой линией рта, которое наверняка сейчас нахмурилось.

– Наверное, – добавила неуверенно, отводя взгляд.

Збруев продолжал упрямиться, пусть и замялся, услышав мои слова.

– Это правда? – обернулся к Стасу, однако тот не собирался ничего объяснять.

– Отвали, – только и сказал, легко оттеснив парня плечом в сторону, и войдя в раздевалку, захлопнул за собой дверь. Прошел узкой комнатой, остановившись передо мной. Медленно разжал ладони.

Он смотрел на меня, я это чувствовала, и мне пришлось поднять лицо. Голые ноги не получилось спрятать – лавочка была слишком низкой и широкой. Несмотря на выступление перед сотнями глаз, сейчас перед сводным братом, без кроссовок и носков, с вытянутыми ногами, я чувствовала себя почти раздетой. Потянув за край школьный жакет, что лежал на скамейке, прикрыла им колени, прижав колготы к груди.

– Болит?