Том 1. Вечера на хуторе близ Диканьки

Картина III

Земля классических, прекрасных созиданий,
  И славных дел, и вольности земля!
Афины, к вам, в жару чудесных трепетаний,
  Душой приковываюсь я!
Вот от треножников до самого Пирея
Кипит, волнуется торжественный народ;
Где речь Эсхинова, гремя и пламенея,
  Всё своенравно вслед влечет,
Как воды шумные прозрачного Иллиса.
Велик сей мраморный изящный Парфенон!
Колон дорических он рядом обнесен;
Минерву Фидий в нем переселил резцом,
И блещет кисть Парразия, Зевксиса.
Под портиком божественный мудрец
Ведет высокое о дольнем мире слово;
Кому за доблести бессмертие готово,
  Кому позор, кому венец.
Фонтанов стройных шум, нестройных песней клики;
С восходом дня толпа в амфитеатр валит,
Персидский кандис весь испещренный блестит,
  И вьются легкие туники.
Стихи Софокловы порывисто звучат;
Венки лавровые торжественно летят;
С медоточивых уст любимца Эпикура
Архонты, воины, служители Амура
Спешат прекрасную науку изучить:
Как жизнью жить, как наслажденье пить.
Но вот Аспазия! Не смеет и дохнуть
Смятенный юноша, при черных глаз сих встрече.
Как жарки те уста! как пламенны те речи!
И темные как ночь, те кудри как-нибудь,
Волнуясь, падают на грудь,
На беломраморные плечи.
Но что при звуке чаш тимпанов дикой вой?
Плющем увенчаны вакхические девы,
Бегут нестройною, неистовой толпой
В священный лес; всё скрылось… что вы? где вы?..

  Но вы пропали, я один.
  Опять тоска, опять досада;
  Хотя бы Фавн пришел с долин;
  Хотя б прекрасная Дриада
  Мне показалась в мраке сада.
  О, как чудесно вы свой мир
  Мечтою, греки, населили!
  Как вы его обворожили!
  А наш — и беден он, и сир,
  И расквадрачен весь на мили./n
  И снова новые мечты
  Его, смеяся, обнимают;
  Его воздушно подымают
  Из океана суеты.

Картина IV