Том 18

Своими заранее обдуманными махинациями эти негодяи умышленно скомпрометировали многих из тех, кто принимал участие в подготовительной работе повстанческих комитетов.

Более того, этим предателям удалось до такой степени дискредитировать Интернационал в Лионе, что в момент парижской революции лионские рабочие относились к Интернационалу с величайшим недоверием. Отсюда полное отсутствие организованности, отсюда поражение восстания, поражение, которое неминуемо должно было повлечь за собой падение Коммуны, предоставленной своим собственным силам. Лишь после этого кровавого урока нам удалось путем пропаганды сплотить лионских рабочих вокруг знамени Интернационала.

Альбер Ришар был любимчиком и пророком Бакунина и его братии».], мы, к счастью, не расстреляны, и мы находимся здесь, чтобы перед лицом их (тщеславных парламентариев, сытых республиканцев, мнимых демократов всякого рода) водрузить знамя, под сенью которого мы сражаемся, и, невзирая на ожидающие нас клевету, угрозы и всякого рода нападки, бросить изумленной Европе клич, исходящий из глубины нашего сознания, клич, который скоро найдет отклик в сердцах всех французов: «Да здравствует император!»

«Опозоренному и оплеванному Наполеону III нужна блестящая реабилитация», — и гг. Альбер Ришар и Гаспар Блан, оплачиваемые из секретных фондов Нашествия III, получили специальное задание реабилитировать его.

Впрочем, они признаются, что

«сторонниками империи сделал нас естественный ход развития наших идей».

Вот признание, которое должно приятно ласкать слух их единоверцев из Альянса. Как и в лучшие дни «Solidarite», А. Ришар и Г. Блан декламируют свои старые фразы о «политическом воздержании», которое, по данным «естественного хода развития», осуществимо лишь при самом абсолютном деспотизме, когда рабочие воздерживаются от какого бы то ни было участия в политике, как узник воздерживается от прогулки в солнечную погоду.

«Время революционеров», — заявляют они, — «прошло… коммунизм водворен в Германию и Англию, в первую очередь в Германию. Именно там, кстати, он издавна серьезно разрабатывался, чтобы затем распространиться во всем Интернационале, и эти, внушающие тревогу успехи немецкого влияния в Товариществе немало способствовали тому, чтобы задержать его развитие или, вернее, придать ему новое направление в секциях центра и юга Франции, которые никогда не получали ни одного лозунга ни от одного немца».

Уж не слышим ли мы здесь голос самого великого иерофанта [М. Бакунина. Ред.], который со времени возникновения Альянса взял на себя, в качестве русского, специальную миссию представлять латинские расы? Или это голос «истинных миссионеров» из «Revolution Sociale» (2 ноября 1871 г.), возвещающих

«о попятном движении, которое пытаются навязать Интернационалу немецкие и бисмарковские умы»?

К счастью, однако, истинные традиции Интернационала сохранены, — гг. Альбер Ришар и Гаспар Блан не расстреляны! Следовательно, их личная «работа» состоит в том, «чтобы дать новое направление» Интернационалу в центре и на юге Франции — попыткой создания бонапартистских секций, уже в силу одного этого являющихся «автономными».

Что касается конституирования пролетариата в политическую партию, что было предложено Лондонской конференцией, то «после реставрации империи мы» — Ришар и Блан —

«быстро покончим не только с социалистическими теориями, но и с попытками их осуществления, которые находят свое выражение в революционной организации масс». Одним словом, используя великий «принцип автономии секций», «составляющий подлинную силу Интернационала… особенно в странах латинской расы»… («Revolution Sociale» от 4 января), —

эти господа делают ставку на анархию в Интернационале.