Том 6. Лимонарь

Тут жена открыла шкатулку, вынула еще златницу и посылает его на рынок купить ей разных шелков. Пошел Василий на рынок, купил жене разных шелков. В трое суток вышила она три ширинки, законвертила их вроде кирпичиков, подписала подписи.

— В первое королевство приедешь, там крестная моя — королева, подай этот конверт. А в другое королевство приедешь, вот этот конверт подай, там мой крестный — король. А в полунощное царство приедешь, там мой отец и моя мать!

Взял Василий конверты, простился с женой.

— Прощай, царевна!

И без денег поехал с дядиными кораблями.

Приезжают в первое королевство.

Приходят к королю с гостинцами: дяди свое — всякие материи подносят, а Василий царевнин конверт. Развернул король ширинку, а на ширинке подпись к крестной.

Обрадовались король с королевой.

— Где ты нашел ее, нашу крестницу?

— Очень она мне дорого стала: дал за нее я двенадцать кораблей драгоценного камню.

А король и королева на радостях все бы отдали.

— Жертвуем тебе три корабля на отдарки.

Нагрузили Василию три корабля драгоценного камню, кончилась ярмарка, и поехали они в другое королевство.

Приходят к королю с гостинцами: дяди — свое, а Василий царевнин конверт — с ширинкою. А на ширинке подпись к крестному.

— Где ты нашел мою крестницу? — удивился король.

— Очень она мне дорого стала: дал за нее я двенадцать кораблей драгоценного камню.

И крестный пожертвовал на радостях три корабля на отдарки.

Нагрузили Василию три корабля драгоценного камню. Кончилась ярмарка, и поехали они в полунощное царство.

Приходят они к царю с гостинцами: дяди свое — материи всякие, Василий — царевнин конверт.

И как вывернули конверт, — ширинка. А на ширинке подписана подпись царю.

Обрадовался царь.

— Где ты нашел мою милую дочь?

Рассказал Василий о королевском карле: как в аду жила там царевна.

— Очень она мне дорого стала: дал за нее я двенадцать кораблей драгоценного камню.

— Эка, дорого! Жертвую тебе на отдарок шесть кораблей.

Нагрузили Василию шесть кораблей драгоценного камню, и стало у него всех двенадцать, как было.

Раздумался царь: да вправду ли Василий нашел его дочь? — и говорит приближенным:

— Как бы так проверить? Нельзя ли мою дочь предоставить сюда?

— Поздно ты хватился, надо бы пораньше! — говорят царю приближенные.

А один выискался Кот-и-Лев: море ему по колено и на догадку горазд.

Через его именной перстень можно ее скоро достать.

А уж ярмарка кончилась, собрались корабли плыть домой. Царь Котылева послушал, да на пристань, зовет Василия, просит остаться еще на денек.

— Милой зять, попируй со мной суточки, я тебя отправлю потом.

Поплыли домой корабли дядей, а Василий остался у царя пировать. На пиру ему подлили сонные капли: как выпил и уснул крепко. С сонного сняли с него именной перстень, с этим перстнем и поехал царский посланный в Ломтев-город за царской дочерью.

Много ль спал Василий, проснулся, и скорее на свои корабли догонять дядей.

А посланный приехал в их город, разыскал старика Ломтева и прямо к царевне.

Узнала царевна мужнин перстень, поверила и сейчас же отправилась с посланным в полунощное царство к отцу.

Нагнал Василий корабли дядей. И приехали вместе. На пристани встречает отец Василия.

— Что, сынок, с накладом или с барышом?

— Вот тебе, тятенька, радость: получил я двенадцать кораблей драгоценного камню, бери их себе.

Обрадовался отец: все двенадцать кораблей вернул ему сын!

— А где же жена? — спрашивает Василий.

— Да, ведь, ты же ее по своему перстню вызвал к отцу!

Тут хватился Василий, а перстня-то нет. Затужил он, заплакал, не пошел и домой, пошел он на край моря, куда глаза глядят.

III

Идет Василий на край моря и день, и другой, и третий — не три дня, три года. И показался ему старичок.

— Что, Василий, идешь и плачешь, о чем больно тужишь?

Посмотрел Василий на старика.

— Ах, Никола Милостивый, как не тужить мне: жену потерял... Мне на нее хоть глазком поглядеть!

— Увидишь, — сказал Никола.

Подал Никола ему топор, велел рубить дуб.

Срубил Василий дуб. Изладил Никола из листьев и веток ковер—самолет, из верхушки сделал самогудную скрипку. Дал скрипку Василию в руки. Оба стали на ковер-самолет.

— Играй на верхние лады! — сказал Никола.

Заиграл Василий на верхних ладах, — и они полетели.

Высоко летели над морем.

— Дедушка, не шире бараньей кожуры мне кажется море! — удивился Василий.

— Ну, играй теперь на нижние лады.

Заиграл Василий на нижних ладах, — сел ковер—самолет у царского сада.

— Слушай, Василий, — сказал Никола, — жена твоя выходит замуж за королевского сына... Последние минуты... Выйдет она сейчас в сад, веди ее сюда. Только знай: тут есть беседка, в беседке скамейка, не садись на скамейку, уснешь, не увидишь.

Василий ходил, ходил по саду, а ее все нет. Вошел в беседку, забылся и сел на скамейку. И уснул.

Вот вышла царевна на прогулку, заглянула в беседку — что за человек? — подошла поближе и узнала. Вспомнила царевна старопрежнее, любовь свою, обрадовалась. Но сколько его ни будила, никак не могла разбудить. Так ушла.

Проснулся Василий, да скорей из беседки.

— Дедушка родимый, что я наделал!