Топор отмщения. Кошки бродят по ночам. Вороны не умеют считать

— Она попросила меня представить ее как Долли Корниш. Просто Долли Корниш.

— Что сделал Бедцер?

— Он сказал, чтобы я ее пригласила, это его друг.

— На лице у него были какие-нибудь эмоции?

— Я не заметила.

— Что произошло, когда они увидели друг друга?

— Меня там не было.

— Белдер не подошел к двери?

— Когда я открыла перед ней дверь, он выходил из-за стола. Я слышала, как он произнес'ее имя, так, словно ему нравится его звучание.

— А потом?

— Я закрыла дверь.

— Вы видели, как он целовал ее?

Щеки Имоджен вспыхнули.

— Нет.

— Вы видели ее еще раз?

— В три пятнадцать, когда она выходила.

— Кто-нибудь знает, что она была здесь?

— Нет, насколько мне известно.

— Когда она вошла, в приемной никого не было?

— Нет.

— Кто-нибудь пошел за ней, когда она уходила?

— Я не могу сказать с полной уверенностью, но, скорее всего, нет. В офисе никого не было.

Берта прервала ее:

— Что толку в пустой болтовне? Это была встреча, которую ждали.

Селлерс предупреждающе нахмурил брови:

— Я в этом не уверен, Берта.

— Зато я уверена, — отрезала она.

Селлерс посмотрел в окно на стоящие напротив здания:

— Визите ли, Берта, есть несколько веских свидетельств в пользу теории об окнах офиса.

Берта повернулась к Имоджен Дирборн, открыла сумочку, достала напечатанную на машинке записку, которую она отколола от корреспонденции Эверетта Белдера.

— Кто это печатал? — строго спросила она, резким движением протягивая бумагу в сторону Имоджен Дирборн.

— Думаю, что я. Это была записка, которую я прикрепила к бумагам мистера Белдера…

Берта Кул сказала, обращаясь к сержанту Селлерсу:

— Давайте-ка взглянем на те два письма.

Селлерс молча протянул их Берте.

Она разложила письма на столе.

— Поглядите-ка сюда, моя милая. Все это напечатано на одной и той же пишущей машинке, правда?

— Я знаю. Что вы хотите?

Берта хладнокровно сказала:

— Я пытаюсь вывести вас на чистую воду, маленькая прохвостка. Вы влюблены в вашего начальника. Вы думали, что он женился бы на вас, если бы на пути не стояла его жена. Вы написали, эти письма миссис Бел-дер. Вы знали, что ваш начальник заигрывал с горничной. Когда пришла Долли Корниш, вы подслушивали у двери, подглядывали в замочную скважину. Вы полагали, что избавитесь и от жены, и от двух соперниц сразу. Вы написали эти письма миссис Белдер, а потом прикинулись, что вы ни при чем. Самодовольная, лживая, проклятая лицемерка.

Имоджен Дирборн плакала.

— Я ничего не делала, — отчаянно отрицала она. — Я не знаю, о чем вы говорите.

Берта безжалостно продолжала:

— О, конечно, вы Не понимаете. Теперь я докажу, что письма были напечатаны квалифицированной машинисткой на портативной машинке «Ремингтон» — одной из первых моделей с прекрасной, ровной печатью. У вас дома есть портативная машинка. Вы печатали на ней эти письма. И эта записка печаталась не на машинке, которая находится в офисе. Я схитрила, чтобы вы дали мне образец шрифта своей машинки. Вы Подтвердили, что у вас дома есть портативная машинка. А сейчас вам было бы лучше не увиливать, а рассказать нам…

— Боже мой! — воскликнул Белдер, когда поглядел на лежащую перед ним записку.

Берта Кул с холодной самоуверенной улыбкой обернулась в его сторону:

— От этого удара вас даже подбросило, не так ли? Обнаружить, что в вашем офисе есть маленькая прохвостка, которая…

— Это неверно, — перебил ее Белдер, — то, что вы говорили по поводу «Ремингтона».

— А что же? — спросила Берта.

— Это машинка моей жены.

Дверь в приемную открылась. Карлотта Голдринг, обведя всех присутствующих взглядом больших синих, глаз, проговорила:

— В приемной никого не было, поэтому я вошла. Надеюсь, я не…

Никто не обратил на нее внимания. Берта указала пальцем на Имоджен:

— Посмотрите на нее. Можно сказать, что я перевернула все вверх дном. Такая прохвостка умудрилась напечатать письма на машинке вашей жены и в вашем же доме, но, как бы то ни было, она написала эти письма! Она:..

— Это ложь! — крикнула Имоджен. — У меня дома не «Ремингтон», а «Корона»!

Карлотта, широко раскрыв глаза, прошла в угол комнаты, остановилась у камина и встала к нему спиной, с безмолвным изумлением наблюдая за этой сценой.

— Попробуйте отрицать, что вы влюблены в вашего начальника, — сыпала обвинения Берта. — Будто вы не думали, что если сможете отделаться от его жены, то вам легче будет проворачивать свои дела, что вы не писали эти письма…

— Подождите минутку, — прервал ее Белдер. — Она не могла этого сделать, миссис Кул. Она напечатала эту записку, когда машинка моей жены находилась в офисе — я забирал ее домой после ремонта. Имоджен попробовала, как она работает. Сейчас я все вспомнил.

— В таком случае, она напечатала оба письма в тот день, — не унималась Берта.

— Она не могла. Это было до того, как на сцене появилась Долли.

— Кто еще имел доступ к машинке? — спросил Селлерс у Белдера.

— Никто, я полагаю. Родные моей жены…

Глаза Селлерса сузились, и взгляд стал более твердым.

— И, конечно же, горничная.

— Салли?

— Да. О ком еще я могу говорить?

— Да, но для чего Салли понадобилось писать письмо, чтобы жена подумала, будто у нас с ней роман? Это же сумасшествие.