Читаем Трагедии. Сонеты полностью

                      Да.Хоть верь, хотя не верь, а пролил, пролил!

Джульетта

О куст цветов с таящейся змеей!Дракон в обворожительном обличье!Исчадье ада с ангельским лицом!Поддельный голубь! Волк в овечьей шкуре!Ничтожество с чертами божества!Пустая видимость! Противоречье!Святой и негодяй в одной плоти!Чем занята природа в преисподней,Когда она вселяет сатануВ такую покоряющую внешность?Зачем негодный текст переплетенТак хорошо? Откуда самозванецВ таком дворце?

Кормилица

           В мужчинах нет ни в комНи совести, ни чести. Все притворство,Пустое обольщенье и обман.Глоток наливки! Эти огорченьяМеня, старуху, скоро вгонят в гроб.Ромео опозорен.

Джульетта

           Что ты мелешь?Ромео для позора не рожден.Позор стыдится лба его коснуться.На этом незапятнанном лицеМогла бы честь короноваться. Низость,Что я осмелилась его бранить.

Кормилица

А что ж тебе хвалить убийцу брата?

Джульетта

Супруга ль осуждать мне? Бедный муж,Где доброе тебе услышать слово,Когда его не скажет и женаНа третьем часе брака? Ах, разбойник,Двоюродного брата умертвил!Но разве было б лучше, если б в дракеТебя убил разбойник этот, брат?Вернитесь вспять к своим истокам, слезы!Вы не у места. Данники тоски,Вы счастью дань несете по ошибке.Супруг мой жив, которого ТибальтХотел убить. Убит Тибальт, которыйХотел его убить. Все обошлось.Так что ж я плачу? Слово я слыхала.Тибальта жалко, но оно страшней.Я рада бы забыть его, но памятьПолна им, как раскаяньем злодей.«Тибальт убит, а твой Ромео изгнан».Вот это слово: «Изгнан». Этот звукСтрашнее смерти тысячи Тибальтов.Достаточно Тибальтова конца.Но если горю скучно в одиночкуИ требуется общество, скажиВслед за известьем о конце ТибальтаПро гибель матери или отца,Или обоих, если очень нужно.Но на Тибальтов труп нагромождатьСлова: «Ромео изгнан» – это слишком,И значит – уничтожить мать, отца,Тибальта, и Ромео, и Джульетту.«Ромео изгнан» – это глубинаОтчаянья без края и без дна.Где мой отец и мать, скажи мне, няня?

Кормилица

Рыдают над Тибальтом без скончанья.Не хочешь ли ты к ним? Я отведу.

Джульетта

Не надо, няня. Пусть поплачут сами.Ромео я не ворочу слезами.Но вот все время, к моему стыду,Веревочная лестница в виду.Зачем она валяется без цели?Тут и без лестниц в девках овдовели.Возьми ее. Я лягу на кровать,Не жениха, а скорой смерти ждать.

Кормилица

Ну, так и быть. Я знаю, где Ромео.Утешься, детка. Я его найдуИ к вечеру доставлю непременно.Сейчас отправлюсь. Он в монастыре.

Джульетта

Надень ему кольцо на безымянный,И пусть придет проститься на заре.

Уходят.

<p>Сцена третья</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее