Третья истина

Она шла, теперь уже сама не отставая от нищего, ускорившего шаги перед поворотом, и лихорадочно прикидывала: вот, предположим, кто-то из девочек играет в строго запрещенные в гимназии фантики, а сбоку крадется стоглазая Сусик… Окликнуть — значит подчеркнуть их незаконные действия, нет, надо по другому… Мгновенно вспомнив, как этот же скуластый провожал ее по ледяной корке к Тане, она еще ускорила шаг, вдруг зашаталась, оперлась о лоток, до которого как раз дошла, и тут же оторвалась от него. Спотыкаясь, и хватаясь за голову, как маман после очередного домашнего скандала, догнала и даже обогнала ребят. При очередном спотыкании она резко развернулась на каблучках и шлепнулась, закрывая лицо. Молодые люди остановились, наклонились к ней и начали наперебой спрашивать, что случилось, поднимать ее. Конечно, оглянулись, чтобы установить, откуда взялась здесь эта гимназистка.

— Дяди, — громко и даже надрывно заговорила Лулу, не давая им опомниться, — посадите меня на трамвай, у меня голова закружилась, мне надо домой! ВЫ МЕНЯ НЕ ЗНАЕТЕ, но это ничего, вы не бойтесь, я из хорошей семьи, у меня отец — полковник! А маман — жена полковника! А тетя — сестра полковника! А ВЫ ТАКИЕ ЧУТКИЕ! Мне на Садовую! — она не знала, что еще говорить.

Некоторые слова она подчеркнула не случайно. Они должны ее понять! Но Ваня только с удивлением заморгал веками: он, видно, никак не мог сообразить, что происходит.

— Ну, Ваня же! — Она дернула его за обшлаг. Это можно было себе позволить, нищий заметно отстал, как только скуластый начал энергично оглядываться в поисках разъяснения ситуации и помощи.

Но Ваня продолжал не понимать:

— Заболела, что ли девочка? Чего это с тобой? Смотри, побледнела вся, как мел… Я б за мамой сбегал, да далековато еще. — Лулу перепугалась: еще чуть-чуть и он назовет ее по имени! А нищий будет рядом! К счастью вмешался скуластый:

— Погодь, Иван, ну-ка сделаем, как она просит. Пойдем назад, к остановке…

Они взяли ее под руки и повернули в сторону, противоположную Таниному дому. Откинув голову, Лулу посмотрела из-под ресниц по сторонам: идет! Скуластый перехватил ее взгляд и тоже поглядел вокруг. Дальше события развивались стремительно. Скуластый подтолкнул Ваню в бок. Еще несколько минут, и они вспрыгнули в вагон трамвая. Стеклянная дверь с лязгом закрылась, трамвай тронулся, а нищий только-только подошел к остановке, нога у него и впрямь, видно, хромая. Оставайся с носом, шпик!

Лулу моментально «выздоровела» и засмеялась:

— Очень хорошо мы его разыграли! — сказала она тихо. Ваня так же тихо ответил:

— Шура! Ты молодчага! Вот представилась! Я же уверен был, что тебе и в самом деле плохо и память отшибло! Да если бы не ты, нам опять переезжать! Сергей, знакомься — это Шура, лучшая Татьянина подруга.

— Встречались, кажется… находчивая ты особа, Шура, прямо скажу!

Ваня досадливо покрутил головой:

— Ну, Серега, и ослы мы с тобой! Как же мы недосмотрели, из самого города его за собой притащили! Давай сходить. Надо с другой стороны к дому подъехать и батю порадовать, дескать, старый знакомый вокруг гуляет.

— Погодь, неблагодарный какой! Шуру отвезем на Садовую.

— Я там не живу, я на Береговой живу!

— И на Береговую не поедем, Сейчас Шурок к нам в гости пойдет, решено, не возражает никто?

Лулу, естественно, охотно согласилась — она же туда и шла! Ваня что, думает, она бродила почти за городом, вблизи их дома просто для удовольствия?

Таня, точь-в-точь, как недавно брат, заморгала от удивления, разглядев вошедших в комнату: парни втиснулись в дверь одновременно, а за их плечами то возникала, то пропадала голова ее ближайшей подруги. Дело объяснялось очень просто: Лулу слегка подпрыгивала, не терпелось все рассказать Тане. До этого они совместно предприняли некоторые меры безопасности: проникли во двор через разные калитки, Ваня, первым очутившись на лестнице, махнул рукой, а скуластый объяснил: «Все чисто». Лулу понравилось это выражение. Оно звучало как-то волнующе. Ваня с Сергеем ушли в заднюю комнату, а Лулу принялась с жаром рассказывать о происшедшем Тане и тете Поле. Впечатление превзошло все ожидания. Тетя Поля, всплеснув руками, бросилась на несколько минут в ту комнату, куда удалились мальчики, потом выскочила оттуда и стала переспрашивать Лулу, теперь уже прерывая рассказ той восклицаниями, похвалами и даже поцелуями.

Наконец, Таня сказала матери гордо:

— Вот видишь, я говорила, что Шура — надежный и нужный человек.

— Верно, — подхватила тетя Поля, — теперь сама вижу. Только хватит о шпиках, околоточных, обо всей этой нечисти говорить. Шут с ними.

— А он, наверное, хотел разузнать побольше о вашей новой квартире. Так бы прямо пришел и запомнил, а потом, например, сходка, — (вот тоже какое прекрасное слово теперь в арсенале Лулу!), — а он тут как тут.