Три сердца и три льва

— Да у ладно. Береги себя, — и Гуги затопал за гоблином. Чтобы немного подумать, Хольгер улегся в ванну и закурил трубку. Казалось, он угодил в паучью сеть. Она такая нежная, милая даже, но из нее не вырвешься. Его охватила паника, хотелось кричать, убегать.

Он овладел собой. Сделать он ничего не может, остается притворяться, будто все в порядке. К тому же подозрения основаны на одних лишь смутных тревогах. И все же…

Пока он нежился в воде, ему принесли новый наряд, бальный. Хольгер надел его, пуговицы и пряжки застегнулись сами собой. Едва он закончил, круглая дверная ручка превратилась в металлические уста и изрекла: — Его светлость герцог просит позволения войти.

— У — ух! — вскрикнул от неожиданности Хольгер. Справился с собой. П — п — пусть в — войдет…

Видимо, рабы входили и выходили без позволения, и их вообще не полагалось замечать, но знатные господа свято хранили право друг друга на одиночество.

Фарисей вошел. Его бледное лицо, лик статуи, растянулось в улыбке.

— Я принес добрые вести, — сказал он. — Посоветовался со многими Силами, и теперь могу с уверенностью утверждать, что велики твои шансы попасть домой.

— Я… вы… не знаю, как благодарить…

— Понадобится какое-то время, чтобы собрать снадобья для чар, сказал Альфрик. — А пока что… Думаю, ты охотно примешь участие в празднестве, которое мы устраиваем именно по этому поводу. В Бугре Фей.

— Где? А, да. Я его видел. Альфрик взял его под руку:

— Тогда пойдем? Заверяю, что время ты проведешь прекрасно. Эльфы знают, как сделать человека счастливым.

У Хольгера не было большой охоты участвовать в оргии, но разве он мог отказаться? Они спустились во двор. Там уже собирались обитатели замка феерический водоворот красок, плывущих отовсюду, потоком изливавшихся по широкой лестнице. К ним подошла Меривен, и Альфрик поручил ее заботам Хольгера.

— Я тебя провожу в Бугор, — сказала девушка. — Не хочу, чтобы тебя похитила какая-нибудь из тамошних красавиц.

— А остальные разве туда не пойдут?

— Попозже. Мы с тобой пойдем первыми. Остальные придут попозже. Увидишь, как мы все продумали.

Хольгер подумал о смертельной ловушке, но тут же отбросил эту мысль он шел туда не один, в сопровождении Меривен.

Торжественная процессия вышла из ворот прошла по мосту и двинулась лугом к усыпанному розами Бугру. За спиной Хольгера легко ступали несшие воинов кони, на концах длинных копий развевались вымпелы, музыканты дули в рога, перебирали струны арф и лютней, сотня господ и дам Фаэра, танцуя, приближалась к Бугру. Хольгер услышал иную музыку, плывшую навстречу. Высокие тона, прелестные звуки проникали в кровь, растекались по жилам, кружили голову. Он улыбнулся Меривен, внезапно воспылав к ней желанием, и светлые, распущенные по плечам волосы девушки закрыли лицо Хольгера, почти ослепив его. Они пахли молодым вином. Бугор отворился. Сквозь застилавшие ему глаза волосы Меривен датчанин увидел там, внутри, мерцающее сияние и черные силуэты на его фоне. Музыка заставила его ускорить шаги, он не мог больше ждать.

Грохот копыт. Заржал конь, громко и гневно. Обернувшись, Хольгер увидел Алианору, галопом летевшую со стороны леса верхом на Папиллоне. Лицо девушки было искажено ужасом:

— Нет, Хольгер, нет! Не входи туда!

Глава 9

За его спиной разразился проклятьями Альфрик. Копье просвистело в воздухе на волосок от девушки. Хольгер замер, оцепенев от изумления.

— Бугор! Волоките его в Бугор! — закричал Альфрик.

Меривен что силы тащила его за собой. Трое Фарисеев ринулись вперед, точь-в-точь как регбисты. Хольгера вдруг охватила дикая ярость. Он бросился в бой. Одного свалил прямым ударом, тот рухнул наземь, да так и остался лежать. Правая рука Хольгера описала полукруг, волоча за собой Меривен, и кулак впечатался в обаятельное лицо второго. От третьего Хольгер уклонился. Перед ним вырос всадник, острие копья блеснуло у самой груди датчанина. Он оторвал вцепившуюся в него мертвой хваткой Меривен, поднял ее обеими руками и швырнул в грудь всаднику. Тот вылетел из седла.

Трое конных окружили Алианору. Папиллон взмыл на дыбы, ударил копытам и сшиб одного на землю. Молниеносно развернулся, укусил коня второго всадника. Тот жалобно заржал и галопом понесся прочь. Третий попытался проткнуть Алианору мечом. Она увернулась и спрыгнула с коня.

— Гей! — она прыгнула прямо в объятия разодетого в бархат Фарисея. Тот схватил ее, осклабясь. Но мигом позже он держал уже лебедя, а нрав у лебедей скверный.

— Ой! — завопил он, получив клювом в глаз.

— Ой-е-ей! — это удар крыла едва не сломал ему нос.

— Спасите! — это клюв Алианоры зажал ему палец. Всадник разжал руки, выпустил лебедя и пустился в бегство.