Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий

И супруга писателя Вера Бунина, взволнованная той же вестью, не могла не оставить памятную запись: «Вчера получили известие о смерти Лены Пушкиной… Кто мог подумать, что такая судьба ждёт Лену? Нищета, одиночество, смерть в клинике…»

«Констанция»

Бывшая клиника «Констанция» и поныне ютится на окраине города, в районе Святого Бартоломея, на одном из живописных холмов. Уютный двухэтажный особнячок, с синими ставнями и белоснежными стенами, утопает в зарослях бугенвиллии, густо усыпанных сочными ярко-фиолетовыми соцветиями.

Но разыскать «Констанцию» в современной Ницце оказалось делом нелёгким, никто из старожилов о такой клинике не помнил. Ведь прежняя клиника давным-давно сменила название и ныне в ней – пристанище для престарелых. Лишь одна из обитательниц дома, старая француженка, слышала, что здесь угасла жизнь внучки русского гения. Отсюда, из этих больничных стен, Елена Александровна взывала к Бунину с мольбой о помощи: «Милый Иван Алексеевич, на пасхальной неделе я чувствовала себя не очень хорошо, а во вторник 4 мая, вызванный доктор срочно вызвал в 9 часов вечера карету Скорой помощи и в 10 часов меня оперировали… Думали, что я не выживу и 48 часов, но Бог милостив: видно, час мой ещё не пришёл, я медленно поправляюсь.

Вот скоро месяц, как я лежу в клинике; недели через полторы меня выпустят на месяц, а потом мне предстоит вторая операция… Я ещё очень, очень слаба, пишу вам, а лоб у меня покрыт испариной от усилия. Обращаюсь к вам за дружеским советом и, если возможно, содействием: существует ли ещё в Париже Общество помощи учёным и писателям, которое в такую трудную для меня минуту помогло бы мне, в память дедушки Александра Сергеевича, расплатиться с доктором, с клиникой, прожить по выходе из неё, месяц в доме графини Грабовской (60 франков в день), а потом иметь возможность заплатить за вторую операцию? Все мои маленькие сбережения истрачены, но как только встану на ноги, я опять начну работать и обещаюсь выплатить мой долг Обществу по частям. Работы я не боюсь, были бы силы!»

Сколько жажды жизни в каждой строке этого последнего письма Елены фон Розенмайер и как обнажены сила, воля и твёрдость её характера!

Словно горьким эпилогом пути Елены Александровны, её странствий и надежд стали строки писателя: «Она была такая же бездомная, бедная эмигрантка, как все мы, бежавшие из России… добывала в Ницце пропитание тяжким трудом, которым и надорвала себя так, что перенесла две операции. Оплатить вторую операцию, которая свела её в могилу, у неё уже не хватало средств, – их нужно было добывать как милостыню у добрых людей. И я сделал тут всё, что мог, но это уже её не спасло. Так на моих глазах погибла родная внучка Пушкина».

Добавлю, и родная внучка Наталии Николаевны. Так уж случилось, что каждая из них – и бабушка, и внучка – свою последнюю в жизни весну провела в Ницце.

«Лазурь чужих небес»

В Ницце, жемчужине Средиземноморья, Наталия Николаевна оказалась не ради удовольствия. Здоровье её было настолько расстроено, что врачи предписывали ей жить в мягком средиземноморском климате.

Одно из немногих свидетельств тех дней – записки князя Владимира Голицына: «Зиму 1861–1862 годов я с родителями проводил в Ницце, и там жила вдова Пушкина, Наталия Николаевна, урождённая Гончарова, бывшая вторым браком за генералом Ланским. Несмотря на преклонные уже года, она была ещё красавицей в полном смысле слова: роста выше среднего, стройная, с правильными чертами лица и прямым профилем, какой виден у греческих статуй, с глубоким, всегда словно задумчивым взором».

На Лазурном Берегу Наталия Николаевна проведёт свою последнюю в жизни зиму, встретит последнюю весну. С кем из русских виделась она в те далёкие годы, кто из них был душевно близок ей? Вот круг её друзей и знакомых: Лобановы, Урусовы, Абамелек, герцог Хамильтон… Их фотографии остались в старинных альбомах, сохранённых дочерью Наталии Николаевны.

Навещала вдова поэта и жившую на царской вилле больную императрицу Марию Александровну, искренне её полюбившую.

Тогда Наталия Николаевна жила в предвкушении встречи с оставшимися в России близкими. Но именно в Ницце судьба словно расщедрится и преподнесёт ей свой прощальный подарок…

Город заполонили праздничные карнавальные торжества. Префект Ниццы устроил большой костюмированный бал, пригласив на него представителей европейских аристократических семейств, в то время отдыхавших на курорте. И появление на балу Наталии Николаевны вызвало тогда всеобщий восторг.