Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий

И всё же не забудем одно деяние Елены Александровны, её заслугу перед армией пушкинистов и поклонников поэта: она, единственная из потомков Пушкина, поведала о ладанке с частицей Ризы Господней, коей так дорожил её великий дед. И подарила надежду на обретение величайшей христианской святыни, соединённой с именем русского гения. Что чудесным образом и сбылось на заре XXI века.

Фонд Мельникова-Беклемишева

Любвеобильный шталмейстер Двора Его Величества

Ямщик, погоняй!

Александр Пушкин

«Денег, ради Бога, денег!»

На стол в кабинете новой, недавно снятой Пушкиным квартиры в доме Баташева, что на Дворцовой набережной, легло письмо. Пушкин вскрыл конверт, датированный ноябрём 1834-го.

«Милостивый государь Александр Сергеевич! – прочитал он. – Прошлого года – я имел честь принять от батюшки вашего верное обещание – что я посредством Вас, милостивый государь, получу деньги, занятые братцем Вашим, 2000 руб., у полковника Плещеева, родного моего племянника, который не имея никакой собственности, в уважение просьбы и обстоятельств его кинулся к помощи и был уверен, – что его дружеской поступок не поставит его в то трудное положение, в каком он теперь находится… Не смею в Вашем уважении сему делу не быть в совершенной благонадёжности. С тем отличным почитанием – с каким имею честь милостивый государь Ваш покорный слуга Пётр Беклемишев».

В конверт было вложено и другое письмо, некий Яков Эйхберг указывал, что на самом деле это он под слово Плещеева ссудил деньги Льву Пушкину, и удивлялся, «как он не найдёт такой суммы, ему всякой за одолжение поставит дать».

Голова шла кругом: опять кутила-братец наделал долгов! Да счета близких ему людей – Лёвушки, родителей, сестрицы – сыплются на него, как из рога изобилия! Только что пришло письмо из Варшавы, где супруг Ольги сообщает, что та благополучно разрешилась от бремени сыном Львом. И заодно просит новоиспечённого дядюшку помочь финансами: «Если у Вас нет лишних тысячи полторы, то я убедительно прошу выкупить в ломбарде фермуар и булавку, заложенные за 450 руб., и продать, по Вашему усмотрению».

А вот и Прасковья Александровна, добрейшая соседка, хозяйка Тригорского, деликатно начинает своё послание: «Мне очень неприятно докучать вам моими письмами, мой дорогой, всегда дорогой Александр…» Но вскоре после милых приветственных фраз решительно приступает к делу: «…Должна знать, можете ли уплатить долг ваших родителей… Итого 1870, ассигнациями».

Но вот письмо от Петра Никифоровича Беклемишева раздражало Пушкина более всего: обида была и на отца, давшего «верное обещание» насчёт долга, и на беспутного братца, да и на самого просителя. Как всё некстати!

Знать бы Пушкину, что пройдут годы и шталмейстер двора Его Императорского Величества Пётр Беклемишев войдёт в круг его родственников! Точнее, свойственников, и станет родным дедом Варвары Пушкиной. Будущей невестки поэта, должной в девичестве (по праву!) носить фамилию Беклемишева.

Взлёт и падение Петра Беклемишева

История та совершенно в духе XVIII столетия. Именно в нём и появился на свет Пётр Беклемишев, чью фамилию свяжут кровные узы с великими полководцами: князем Дмитрием Пожарским (его мать Мария Фёдоровна, урождённая Беклемишева) и фельдмаршалом, Светлейшем князем Смоленским Михаилом Голенищевым-Кутузовым (Беклемишевой была прапрабабушка Светлейшего Екатерина Фёдоровна). Замечу, историческая фамилия «вплелась» и в пушкинское родословие.

В Отечественную войну 1812 года Пётр Беклемишев, командир 2-го Конно-казачьего полка Тульского ополчения, не раз являл примеры отчаянной храбрости в лихих кавалерийских атаках. Был отличен начальством – получил чин полковника. Вступив на иную стезю, лихо продвигался по служебной лестнице: действительный статский советник, советник Придворного конюшенного экипажного комитета, шталмейстер двора императора Николая I.

Пётр Беклемишев, отец первого министра-путейца Павла Мельникова.

Старинная гравюра

В 1833-м шталмейстер Пётр Беклемишев становится тайным советником, членом Придворной конюшенной конторы и Экипажного комитета. (Забытая ныне должность шталмейстер, так же она звучит и на немецком – Stallmeister, значила – то главный конюший, то придворный конюшенный.) Он – кавалер орденов Святой Анны 1-й степени, Турецкой Луны 2-й степени и почетного знака за четверть века непорочной службы.

Однажды со шталмейстером Петром Беклемишевым случился казус, коей мог бы направить историю России совсем по иному пути. День тот – 25 августа 1836 года, – как самый тревожный, навсегда остался в памяти Петра Никифоровича. Все его карьерные достижения в одночасье, словно рухнули вместе с царской каретой на одном из пензенских косогоров. Случай почти немыслимый, имевший самые неприятные последствия как для Николая I, так и для его шталмейстера!