Трущобы Севен-Дайлз

– Это может быть не так просто, – предупредил Телман. – Может занять какое-то время. У нас ведь нет никаких доказательств того, что имело место преступление, так что…

– Я займусь его поисками, – прервала его Шарлотта.

– В Севен-Дайлз? – Телман покачал головой. – Вы понятия не имеете, что это за место. Одно из самых страшных во всем…

– Ничего, я отправлюсь туда днем, – быстро возразила она. – И надену самое старое свое платье. Уж поверьте, я сойду за местную жительницу. Днем на улицах всегда много женщин. К тому же я буду спрашивать священника. Думаю, другие женщины, чьи родственники служили в армии, поступают точно так же.

Телман посмотрел на нее, затем на Грейси. По его глазам было видно, что он колеблется. Шарлотта улыбнулась.

– Я поеду туда, – решительно заявила она. – Если я сумею его найти, у меня будет больше шансов узнать о Мартине, чем у вас, если он действительно ездил к тому священнику по поручению Стивена. И я готова отправиться туда прямо сейчас. – Она посмотрела на Тильду. – А вы возвращайтесь к своим делам. Не хотелось бы, чтобы ваша хозяйка уволила вас, даже если вы отсутствовали по уважительной причине. – Она посмотрела на Телмана. – И спасибо вам за все, что вы сделали. Знаю, это отняло у вас немало времени…

В ответ тот лишь пожал плечами. Почему-то в эти минуты слова приходили ему в голову с большим трудом. Он даже не смог сказать, почему это так для него важно. Шарлотта встала из-за стола; все поняли это как сигнал того, что разговор окончен и они свободны.

***

Шарлотта шагала по прилегающим к Севен-Дайлз улицам. Для этой вылазки она надела очень старую юбку, которую как-то раз случайно порвала и потом не слишком удачно зашила. Чтобы не выделяться из толпы, она не стала надевать жакета, а накинула поверх простой блузки шаль – так обычно одевались женщины, работавшие в этой части Лондона или приходившие сюда за покупками.

И все равно она смотрелась здесь инородным телом, ибо бедность имеет не только свой внешний вид, но и запах. Ей казалось, что она знала, но, увы, она забыла, сколько бездомных сидели, сгорбившись, в дверных проемах или же с печальным, унылым видом стояли рядом с кучами тряпья или старой обуви, в тщетной надежде, что кто-то купит их немудрящий товар за пару пенсов. Но скорее пройдет мимо.

Вдоль середины улицы тянулась открытая канава с почти стоячей водой. Человеческие отбросы были повсюду, равно как и исходящий от них смрад, – что неудивительно, ибо здесь не было чистой воды, даже для питья, не было мыла, не было сухого, теплого жилья, иными словами, ничего, что облегчило бы голод и жуткую скученность.

Она шла среди них, опустив голову, не только с тем, чтобы быть похожей на них, не обласканных жизнью, но и потому, что ей было страшно на них смотреть, страшно заглянуть им в глаза, зная, что она в любую минуту может уйти отсюда, а они – никогда.

Шарлотта осторожно начала расспрашивать про солдатского священника. Ей стоило немалого мужества и силы воли подойти к кому-нибудь и заговорить. Ее голос мгновенно выдал бы в ней чужака, и это невозможно было скрыть. Говорить так, как говорили они, значило бы передразнивать их, а себя выставить притворщицей, еще до того, как она задаст свой первый вопрос, не говоря уже о том, чтобы получить на него ответ.

В первый день ей удалось лишь отсечь ряд вероятностей. Успех пришел к ней на второй день, после обеда, причем совершенно неожиданно. Она шла по Дадли-стрит, прокладывая себе путь между грудами поношенной обуви, сваленной не только на корявом булыжнике тротуара, но и на дороге. Рядом с ними, одни, без взрослых, сидели дети. Некоторые плакали, другие полусонно наблюдали за тем, как мимо них шагают прохожие.

Вскоре навстречу Шарлотте попался какой-то мужчина. Она отметила, что шагал он легко, как будто давно привык ходить по здешним улицам. Лет сорока с небольшим, вида совершенно непримечательного, довольно худой, в старом пальто. Был он без шляпы, а его каштановым волосам пошла бы на пользу стрижка. Шарлотта остановилась, уступая ему дорогу. Он явно шагал по делам, и она не хотела бы его задерживать. К ее великому удивлению, незнакомец тоже остановился.

– Я слышал, вы искали меня. – Его речь выдавала в нем человека образованного. – Мое имя Морган Сандерман. Я помогаю всем, кому нужна моя помощь, но в первую очередь солдатам.

– Мистер Сандерман? – обрадованно переспросила она, как будто была некой женой, отчаявшейся найти мужа, с которым он мог быть знаком.

– Да. Чем могу вам помочь? – Стоя среди куч старой обуви, он пристально посмотрел на нее.

Притворяться не было смысла, да и терять время тоже не хотелось.

– Я ищу одного человека, который пропал, – ответила она. – И я полагаю, что незадолго до своего исчезновения он мог разговаривать с вами. Вы не уделите мне немного вашего времени… я очень прошу.

– Разумеется, – ответил он и протянул руку. – Если вы не возражаете, я бы пригласил вас в свой рабочий кабинет. Боюсь, у меня нет своей церкви, скорее старый зал, но спасибо и на этом.

– Да-да, с удовольствием, – не раздумывая, согласилась Шарлотта.