Цель

Я осторожно тянусь на заднее сиденье, к автокреслу Джейми, и отворачиваю одеяло: хотя малышка спит и мне не стоит ее беспокоить, я не могу удержаться и вновь смотрю на это прекрасное сморщенное личико. Крохотный детский ротик слегка приоткрыт, а маленькие детские кулачки плотно сжаты.

– Поехали домой, – твердо говорю я. – Мне уже хочется взять ее на руки.

Мне и правда чего-то не хватает. Да, нам с Таком всего по двадцать два года, нет стабильной работы. Я живу в доме с рассерженной бабушкой и засранцем отчимом. Такер живет с парнем, который мечтает быть статистом на съемках сериала «Красавцы». А теперь у нас совместный ребенок.

Но, глядя на милое личико Джейми, я могу думать лишь о том, как сильно люблю ее… и своего мужчину.

Я откидываюсь на сиденье и наблюдаю, как Такер заводит машину и медленно выезжает. Я хожу быстрее, чем он ведет пикап, но, по крайней мере, мы едем. Нам требуется почти сорок пять минут, чтобы доехать домой, потому что Такер едет на пять миль ниже, чем позволяют дорожные знаки.

– Удивительно, что даже бостонский коп, показавший средний палец, и сигналящие водители не заставили тебя ехать быстрее.

– На этого засранца нужно пожаловаться, – резко отвечает он. – Сиди там, я помогу тебе выйти.

За эти десять месяцев я поняла, что Такеру действительно нравится помогать мне выходить из машины, и, не собираюсь врать, я привыкаю к этому.

У него эти старомодные куртуазные манеры. Вроде того, чтобы всегда придерживать двери. Я должна идти по внутренней стороне тротуара на тот случай, если с дороги вдруг будут стрелять. Он даже держит мое пальто.

Мама правильно воспитала его. Я могу многому научиться у нее. И, раз уж мы связаны вместе ребенком от ее сына, мы должны поладить. Неважно, сколько стрел она выпустит в мою сторону, я собираюсь игнорировать их и доказать ей, что достойна того, чтобы быть матерью ее внука.

– Может, стоит обзавестись одним из этих знаков «ребенок в машине»? Так засранцы позади смогут научиться некоторому терпению, вместо того чтобы давить на клаксон, как будто мы тут все в какой-нибудь, мать его, спешке, – ворчит Такер, помогая мне выйти.

– Что же будет, когда один из этих козлов придет к твоей двери, желая пригласить Джейми на свидание?

Такер резко останавливается, отчего я налетаю на него.

– Она пойдет в школу только для девочек.

– Окей, что будет, если какая-то коза захочет пригласить Джейми на свидание?

– Таких проблем не было бы, – возражает он, – если бы мы остались в больнице, как я и предлагал.

Я хихикаю и отодвигаю его в сторону, чтобы взять свою девочку.

– Она все еще спит.

Его внушительное тело упирается мне в спину, когда он склоняется посмотреть.

– Она такая красивая. Поверить не могу, что мы ее создали, – тихо говорит он мне на ухо. – Нужно купить пояс верности.

– Не думаю, что он нужен ей прямо сейчас.

– Я проявляю предусмотрительность. – Он осторожно отодвигает меня в сторону, чтобы вытащить кресло из креплений.

Я поднимаю бровь.

– Слышала, что у тебя как-то раз был секс втроем.

Он чуть не спотыкается о несуществующую преграду. Закашливается, а затем задает вопрос:

– Секс втроем? От кого ты это слышала?

Ха! Он не отрицает этого. Изумленная, я прохожу мимо него, чтобы открыть дверь.

– Карин слышала. Сказала, тихони всегда такие.

– Никакого секса втроем для Джейми, – заявляет он. – Может, стоит оставить ее на домашнем обучении, пока ей не исполнится тридцать?

– Мы превращаемся в лицемеров.

Такер с энтузиазмом кивает.

– Да, и никакого чувства вины. – Перед тем как войти в дом, он шепотом добавляет: – Кстати, это был секс вчетвером.

Я задыхаюсь от неожиданности.

– Два парня и две девушки?

Он ухмыляется.

– Три девушки и я.

– Вау. – Я скорее впечатлена, чем разозлена. – Повезло тебе, жеребец.

Посмеиваясь, он проходит в переднюю и сбрасывает шлепки.

Внутри на удивление тихо. Рэй, должно быть, еще спит, потому что телевизор включен, но звук приглушен, и вместо развлекательной спортивной программы идет какое-то шоу.

– Это ты, Сабрина? – спрашивает бабушка с кухни.

– Отнесу ребенка в спальню, – говорит Такер еле слышно.

Я направляюсь на кухню.

– Привет, бабуль. Мне, хм, удалось выжить, – я поднимаю руки в притворной позе победителя.

Она вытирает руки о полотенце. Позади нее на сковороде шипит бекон, а воздух наполнен запахом яиц и ванили. Мой желудок благодарно урчит. Еда в больнице ужасна.

– Ребенок спит?

– Ага. – Я открываю дверцу духовки. Толстые ломтики золотистых французских тостов плавают в персиковом сиропе, отчего рот наполняется слюной. – Выглядит так вкусно.

– Тебе надо поесть, а потом прилечь. Первые недели не так просты. – Она подталкивает меня к столу, ее тон и прикосновения кажутся, к моему удивлению, нежными.

– Хочешь посмотреть на Джейми? – спрашиваю я, надеясь, что в моем голосе не слишком заметна надежда. Карин и Хоуп приходили вчера, тогда как бабушка держала дистанцию. Это, конечно, ранило меня, но, поскольку бабушка будет моей нянечкой, я не собираюсь истерить по этому поводу.