Я начала с моей «темной стороны», которая в тот день была очень негативной; я описала ее как «большой беспорядок». Я чувствовала уныние и самоедство… депрессию и неудовлетворенность.
Второй рисунок был о моей «светлой стороне». Он был в оранжево-золотых тонах (для меня это цвет силы) со светлыми вкраплениями и волнистыми линиями и ощущался как текучий, теплый, заботливый и яркий.
Затем Бобби было предложено нарисовать третий рисунок. Возник синтез.
Я начала с черной линии в центре, осознавая, как сильно черный заявляет о себе и насколько сильную эмоцию он выражает. С подключением золотого цвета я обнаружила, что он мог бы легко двигаться вокруг черного. Черный был сильным, он был даже центром всего, но золотой мог бы радостно и легко кружиться вокруг него. На этом рисунке мне действительно очень нравилась сила и мощь черного цвета. Синтез придал рисунку живость и характерность. Я поняла, что могла бы договориться с моими «черными» настроениями подобным образом как с источником моей силы, а не с тем, что меня ослабляет{18}
.Мы снова видим, что, находя и принимая ту часть себя, которая преисполнена гнева или безобразного «беспорядка», и при этом продолжая выражать ее посредством искусства, мы находим важную энергию, запертую в этой темной стороне. Чтобы действовать в полную силу, нужно знать, как использовать эту энергию конструктивно. Рисунки Бобби, спонтанные, абстрактные, наполненные чувством, дали новую метафору для ее жизни. Этот пример также демонстрирует, как бессознательное, свободно проистекающее из чувств, обнаруживает себя в виде цвета и линии. На основе метафоры приходит рациональное понимание: в жизни так же, как и на бумаге, важно использовать черный цвет, чтобы появилась возможность привнести в композицию сияние золотого.
Выражая боль: «черный ящик»
Зная свой внутренний конфликт, Бобби решила изобразить этот диалог на бумаге. Ее подход был продуманным, но то, что возникло, оказалось спонтанным. Но как быть, когда на поверхность поднимаются более сильные эмоции? Что нам делать, когда наши чувства кажутся подавляющими, непреодолимыми? Должны ли мы проглотить их? Кричать? Рыдать? Из следующего примера вы увидите, как ведение дневника помогло одной участнице семинара осознать свою эмоциональную боль. Вот суть того, что она написала мне:
До того как я пришла на воркшоп, я работала над очень трудной проблемой, касающейся персонала, в которой были задействованы я и еще два человека… В один из дней воркшопа… я написала в своем дневнике: «Я избавилась от проблемы! Я победила, черт ее побери!.. Я хочу, чтобы ко мне приходили люди, – это и есть то, что меня ужасно характеризует. А я не ужасный человек. Я стараюсь, чтобы в жизни что-то происходило. Я хочу, чтобы жизнь была справедливой и доброй. Мне 44 года, и я до сих пор не умею поступать с чистой совестью, из всего делаю дерьмо. Я нуждаюсь в том, чтобы признать это. Я победила!»
Эта очень компетентная женщина, администратор колледжа, признала, что переполнена гневом и стремлением держать все под контролем.